Топ-100
Сделать домашней страницей Добавить в избранное





Главная Обзоры СМИ Статьи


Гражданские авиаторы в Чернобыле


26.04.16 00:17 Алексей Горяшко, Журнал "АвиаСоюз"


Взрыв произошел в субботу 26 апреля 1986 г. в 1 ч 22 мин на четвертом блоке Чернобыльской атомной электростанции (АЭС), в трех километрах от г. Припять, в котором проживало около 50 тыс. жителей. Этот населенный пункт расположен в 18 км от Чернобыля (более 12 тыс. жителей), который, в свою очередь, находится в 130 км от столицы Украины.


Алексей Горяшко, ответственный руководитель работ по ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС по линии гражданской авиации, Заслуженный пилот СССР.

Автор статьи – один из самых известных и авторитетных руководителей в авиатранспортной отрасли. Окончил Краснокутское летное училище ГВФ и Высшее авиационное училище. Прошел путь от пилота самолета Ан-2 до командира Ту-154. Работал командиром Донецкого объединенного авиаотряда, в 1970-1987 гг. возглавлял Украинское управление гражданской авиации, в 1987-1991 гг. – первый заместитель председателя Госавианадзора СССР при СМ СССР, первый заместитель министра гражданской авиации СССР. В 2012-2014 гг. А.М. Горяшко избирался председателем Совета Клуба «Опыт». Удостоен многих государственных и отраслевых наград.

Чернобыльская АЭС построена в 1977 г., имела четыре работающих реактора, к моменту катастрофы строились еще два блока. Четвертый блок, как и вся станция, девять лет исправно работал, а потом случилась беда, которая приобрела глобальный масштаб. Во время взрыва четвертого блока ветер дул с юга на север, и, конечно же, первыми обнаружили повышение радиационного фона в Белоруссии, Прибалтике и Скандинавии.

С 1970 г. я работал начальником Украинского управления гражданской авиации и отвечал за авиационное обслуживание народного хозяйства, перевозки авиапассажиров и грузов, развитие авиационной инфраструктуры в республике.

26 апреля 1986 г. около четырех часов утра дежурный Совета Министров Украины сообщил мне по телефону о необходимости прибытия к шести часам утра в приемную председателя Совета Министров УССР Александра Павловича Ляшко. Я сразу позвонил в диспетчерскую службу управления, где мне доложили, что полеты идут нормально, происшествий нет.

В приемной руководителя Правительства Украины было около двадцати человек: республиканских министров и руководителей организаций союзного подчинения, которые пытались узнать, что случилось. Ко мне сразу подошли руководители транспортных предприятий с вопросом: не знаю ли я, зачем нас пригласили? Я ответил, что по линии гражданской авиации ничего не произошло.

Нас попросили зайти в кабинет, и председатель Правительства сообщил, что ночью в 1 ч 22 мин произошел взрыв четвертого блока на Чернобыльской АЭС. Пожарные ведут борьбу с огнем. В Москве создана Государственная комиссия по ликвидации последствий взрыва во главе с заместителем председателя Совета Министров СССР Б.Е. Щербиной.

Его сейчас в Москве нет. А.П. Ляшко поручил мне по своим каналам связи узнать, куда он улетел и когда планирует прибыть в Киев, и подготовить самолеты и вертолеты для доставки членов комиссии в Чернобыль. Были даны поручения министрам и руководителям ведомств.

После совещания я прибыл на свое рабочее место и позвонил в центральную диспетчерскую Министерства гражданской авиации СССР в Москву, где и узнал, что Б.Е. Щербина находится в Свердловске и к 16 ч должен прилететь в Киев.

Пока я шел от здания Совмина Украины до республиканского управления ГА на Крещатике, а это заняло около 20 мин, продумывал свои действия. Познания мои в атомной энергетике были на уровне лекций по гражданской обороне, да и те не пригодились, так как при практической работе не оказалось ни бахил, ни комбинезонов, ни респираторов, ни головных уборов, ни дозиметров для замера радиации. Практически все это было только на бумаге. И все же мы использовали летные и технические комбинезоны, сапоги и ботинки, береты, которыми снабдили организованные дезактивационные комнаты в гостинице аэропорта Жуляны, где все, кто улетал в зону Чернобыля или возвращался оттуда, принимали душ и меняли одежду и обувь.

После разговора с центральной диспетчерской службой Министерства я позвонил командиру Киевского объединенного авиаотряда А.Г. Нартову и попросил подготовить два самолета Ан-2 в пассажирском варианте, три вертолета Ка-26 с экипажами и использовать их только по моей команде. Я также поручил оборудовать дезактивационные комнаты в гостинице, снабдить их необходимым обмундированием, подготовить дезактивационную площадку для самолетов и вертолетов и всем быть на своем рабочем месте. Необходимо подготовить соответствующие помещения для работы Государственной комиссии. Аналогичные указания я дал и И.Г. Смелянскому, командиру Бориспольского объединенного авиаотряда, в том числе, обеспечить готовность резервного Ту-154 с экипажем, который поступит в мое распоряжение. Доложил председателю Совмина Украины о выполнении его указаний.

Я позвонил в Москву министру гражданской авиации СССР Борису Павловичу Бугаеву и рассказал о случившемся на атомной станции и о своих действиях. Он возложил на меня персональную ответственность за организацию работ по оказанию помощи в ликвидации последствий катастрофы по линии гражданской авиации. Министр поручил, при необходимости, докладывать ему немедленно о возникающих проблемах, а также регулярно к 9 ч утра ежедневно сообщать о проделанной работе за прошедшие сутки.

После разговора с министром я собрал своих заместителей и перед каждым поставил конкретные задачи в связи со случившимся, а также обратил внимание на то, чтобы все вопросы, связанные с катастрофой, решались только через меня для исключения неразберихи и неточностей в действиях. И такие требования впоследствии оказались необходимыми. Например, моему заместителю Е.А. Проворову поступила просьба от Минлесхоза Украины выделить вертолеты для отстрела животных в 30-ти километровой зоне. Я перезвонил в штаб по ликвидации катастрофы Совмина Украины. Там подтвердили, что посоветовали обратиться к Горяшко, и он все организует. Что все!? Выделить вертолеты я готов, но отстрел животных должны выполнять егеря лесничества. Все встало на свои места. Правда, это мероприятие оказалось малоэффективным, так как в чаще зеленого массива в лесу обнаружить животных с вертолета практически не удавалось.

Еще один пример. Председатель Совмина Украины дает мне задание доставить на вертолете М.С. Горбачева и Н.И. Рыжкова из Борисполя в Чернобыль. Я, естественно, отказался, так как у нас не было комиссованных вертолетов и подготовленных экипажей для перевозки особо важных лиц. Этим займется Министерство. На что получил ответ: «А Вы здесь зачем?» Это только два примера. А сколько их было в процессе работы… Сплошная нервотрепка. Многие пытались командовать, демонстрируя свою активность и компетентность. Но ее явно не хватало. Кроме ученых, обладавших теоретическими знаниями и дававших своевременные важнейшие рекомендации, которые тут же исполнялись. Это, в первую очередь, академики А.П. Александров, Б.Е. Патон, В.А. Легасов (позднее покончил с собой, работая над записками о Чернобыле) и многие другие российские, белорусские и украинские ученые-атомщики.

Понимая, что в ближайшее время будут задействованы авиационные подразделения различных министерств и ведомств по оказанию помощи в ликвидации последствий катастрофы и им предстоит летать в ограниченном воздушном пространстве, мы вместе с военными организовали единый пункт управления полетами на одних и тех же частотах. Это позволило очень эффективно и безопасно выполнять поступающие задания от Государственной комиссии.

26 апреля в районе 16 ч в аэропорт Жуляны прилетел с группой специалистов председатель Государственной комиссии Б.Е. Щербина. После непродолжительного совещания с руководством республики в аэропорту было принято решение вылетать в Чернобыль. В это время разразилась сильная гроза с ливнем в районе аэропорта, и я предложил подождать. Однако председатель принял решение выезжать машинами и попросил меня перегнать вертолеты в Чернобыль после грозы. Примерно через 30 мин гроза утихла, и я на вертолете вылетел в Чернобыль и оказался на месте раньше, чем приехали члены комиссии. Это было после восьми часов вечера.

При подлете к атомной станции я наблюдал с вертолета жуткую картину. На четвертом блоке в крыше образовалась огромная дыра с малиновым свечением внутри блока, с которого выходил белый дым. Остатки крыши и все вокруг здания были покрыты черной сажей с маслянистыми отблесками. От здания блока в северо-западном направлении был виден желтый шлейф от пожелтевших деревьев, которые позже спилили и захоронили в землю. На площадке вокруг здания блока лежали куски железобетона, стояло множество пожарных машин и другой спецтехники. Позже я узнал, что пожар был локализован к 5 ч утра, а в 6 ч 30 мин полностью потушен. В это время, как потом выяснилось, из отверстия в крыше выходила радиоактивная пыль, достигавшая высоты более двух км, и ее несло по ветру, а радиация была свыше 500 рентген. Мы к реактору не приближались, облетели вокруг и сели на вертолетную площадку, которая тоже была заставлена различной автомобильной техникой. Члены комиссии разместились в здании райкома партии. К заходу солнца появились на промышленной площадке люди, которых я не знал, а также и республиканские руководители. С ними я обговорил дальнейшие действия и улетел в Киев, так как уже стало темнеть.

На следующий день утром я прилетел в Чернобыль. К моему прилету А.Г. Нартов пригнал из Киева на вертолетную площадку машину, и я уехал в райком партии на совещание Государственной комиссии. Там уже поступили конкретные задания для гражданской авиации, я организовывал их исполнение. По такой схеме мне пришлось работать все время, присутствуя на планерках, заседаниях рабочих групп и комиссии, куда меня заранее приглашали. Состав комиссии менялся каждые две недели, мне же приходилось работать по установившемуся порядку, то есть присутствовать там и тогда, куда меня заранее приглашали для получения новых заданий и информации о выполнении предыдущих.

В ночь с 27 на 28 апреля было принято решение об эвакуации населения, проживающего в 30-ти километровой зоне, где, по определению ученых, жить людям небезопасно. 28 апреля было прислано свыше тысячи автобусов, на которых за считанные часы было эвакуировано почти 50 тыс. человек. Эта колонна растянулась более чем на 20 км. Люди взяли с собой только предметы первой необходимости в надежде, что скоро вернутся в свои квартиры и дома, но этого не произошло. Город Припять опустел, птицы улетели, по улицам бродили только кошки и собаки, у которых, очевидно, не было хозяев. Всего же из зоны отчуждения было эвакуировано более 110 тыс. человек, которые размещались, в основном, в районах Киевской области, и все они получили денежные пособия. На этих территориях было развернуто строительство десятков поселков, которые возводило свыше 50 тыс. строителей, а в Киеве для эвакуированных было выделено около 8 тыс. квартир.

Первыми последствия катастрофы ощутили на себе пожарные расчеты. Уже 27 апреля тремя рейсами из Борисполя в Москву было отправлено на лечение 129 человек, из которых 59 ушли из жизни. Большая часть их похоронена на Митинском кладбище в Москве, где ежегодно 26 апреля проводится День памяти. Всего же на лечение было помещено в больницах более 300 человек, из которых 237 – с лучевой болезнью различной степени. Это далеко не самые точные цифры.

И я попал в больницу, набрав 25 рентген, в дальнейшем мне не рекомендовали посещать Чернобыль, что усложнило мою работу, так как никто не снимал с меня ответственности за организацию мероприятий по оказанию помощи при ликвидации последствий катастрофы по линии гражданской авиации. Моя жена до конца своей жизни принимала лекарства для поддержания функционирования щитовидной железы. Младшему сыну щитовидную железу удалили, хотя ни он, ни жена в Чернобыле не были, жили в Киеве. И я перенес операцию на щитовидной железе. Сколько же таких семей, как моя? Подсчитать не представляется возможным! Только непосредственно прошедших через Чернобыль за 1986-1987 гг. ликвидаторов – около 600 тыс., из них более 200 работников гражданской авиации, не считая тех, кто занимался радиационной разведкой атмосферы непосредственно с аэродромов, расположенных в Московской зоне.

Министр в процессе утреннего доклада о проделанной работе за 26 апреля сообщил мне, что в Государственную комиссию включен заместитель министра И.Ф. Васин: «Держи с ним связь, при экстренных ситуациях докладывай мне лично».

На одном из совещаний я получил задание организовать заборы воды с водоемов, взятие проб грунта, замерять радиацию с применением вертолетов в местах, где определят специалисты, которые будут на борту. Постоянно выполнялись транспортные и связные полеты. Было определено 240 точек для обязательного ежедневного замера уровня радиации. При очередном заборе воды из Днепра и ее лабораторном анализе выяснилось, что она очень загрязнена радионуклидами. Днепровской водой снабжались Киев и множество городов и поселков, расположенных на его берегах. Загрязнение произошло, когда подул ветер с севера на юг, и в это же время резко подскочила радиация и в самом Киеве. Из города исчезли птицы, не стало на улицах детей. Примерно около 1 млн жителей покинули город. В нем росло напряжение, и, что было трудно понять, так это отсутствие хоть какой-либо информации для населения о случившемся и о том, что нужно делать. Все держалось в секрете. Но засекретить все было невозможно!

По городу ползли всякие слухи о каких-то небылицах, а власть молчала. Телевидение практически весь день транслировало танцы. Думается, что это была грубейшая ошибка партийных и советских органов. Да! Нужно было засекретить отдельные моменты происшедшего и принимаемые меры по их устранению. Молчать же о случившемся вообще не следовало. Необходимы были рекомендации для населения.

На одном из совещаний по ликвидации последствий катастрофы встал вопрос о проведении дезактивации промышленной площадки станции и всей 30-ти километровой зоны. Это было поручено сделать подразделениям гражданской авиации. Об этом я доложил министру и предложил создать сводный авиационный отряд с привлечением летно-технического состава и воздушных судов других управлений. Я сказал, что только Украинское управление не справится, несмотря на то, что оно располагало более одной тысячи легкомоторных самолетов и вертолетов, но их необходимо было использовать для борьбы со свекловичным долгоносиком, который в считанные часы уничтожал огромные плантации всходов сахарной свеклы. Министр со мной согласился.

На следующий день был издан приказ о формировании сводного летного отряда, командиром которого был назначен Иван Сергеевич Макаров с Мячковского объединенного авиаотряда с подчинением начальнику Украинского управления ГА. Отряд состоял из 30 самолетов Ан-2 Украинского, Тюменского, Уральского управлений и Управления центральных районов, который полностью своевременно и качественно выполнил задание по дезактивации промышленной площадки станции и всей 30-ти километровой зоны. Большую помощь в организации работы сводного летного отряда оказал заместитель министра Виктор Васильевич Горлов, который первым прибыл из Министерства в Киев и вместе со мной побывал на месте катастрофы. Когда мы приземлились вблизи от места нахождения четвертого блока, то увидели как военнослужащие без всякой защитной одежды и обуви совковыми лопатами собирали графит и складывали его в кучи.

Все же частичной паники (если можно так выразиться) в Киеве избежать не удалось. Дело в том, что реактор вместе с топливом, которого было около 200 т, медленно проседал, а это не гарантировало повторного взрыва, если бы эта раскаленная масса соединилась с подземными водами. Вода же с охладительного бассейна была откачана. Было принято решение подвести под реактор железобетонную плиту, чтобы предотвратить дальнейшее проседание блока. Это было блестяще выполнено шахтерами из Донбасса и Подмосковья. Все это в искаженном виде в разных слухах дошло до населения Киева. Начальник агентства по продаже авиабилетов на ул. Карла Маркса В.Н. Кузнецов доложил мне, что огромная толпа народа собралась утром с требованием немедленно открыть агентство и начать продажу билетов, иначе возможен его штурм.

Я срочно выехал на место и увидел то, о чем мне говорил В.Н. Кузнецов. Пришло понимание, что толпа практически неуправляема, но нужно попробовать ее самоорганизовать. Я предложил трем самым говорливым активистам организовать инициативную группу, упорядочить очередь, объяснив, что это нужно сделать для нормальной продажи билетов. Порядок был восстановлен буквально через 20 мин. О наличии паники говорило и то, что при отсутствии, например, билетов в Одессу, тут же покупались билеты в Николаев или другие города. Таких моментов было очень много. Позже, когда в Киеве появилась информация о том, что в Чернобыле никаких повторных взрывов не будет, началась массовая сдача билетов в кассы Аэрофлота.

На одном из первых заседаний военные авиаторы получили задание заглушить реактор посредством сброса с вертолетов в образовавшиеся отверстия в крыше четвертого блока мешков, наполненных специальными смесями. Они блестяще выполнили эту задачу, сбросив в реактор около пяти тысяч тонн груза. Работами по оказанию помощи в ликвидации последствий катастрофы со стороны военных руководил генерал Николай Тимофеевич Антошкин – замечательный организатор, волевой командир, прекрасный товарищ.

Одна из сложнейших задач Государственной комиссии – обеспечение чистой водой жителей городов, поселков и деревень, расположенных вдоль Днепра. Загрязнение воды в Киевском водохранилище превышало норму в тысячу раз. Эту задачу решили путем строительства в Киевской и Житомирской областях водовода длиной 800 км и бурением 600 артезианских скважин. Была спасена от заражения и вода в реке Припять благодаря строительству в грунте стены высотой 35 м до водоупорного слоя.

Вместе с выполнением перечисленных работ проводилось еще много других мероприятий для снижения последствий катастрофы. Возводился саркофаг, позднее накрывший четвертый блок, сооружалась металлическая крыша, которой планировалось одновременно двумя вертолетами накрыть саркофаг, но этого не получилось. Также велись работы по запуску трех остановленных блоков (они заработали в 1988 г.), а в 2000 г. Чернобыльская АЭС была полностью остановлена. Построен новый город Славутич в районе станции, где живут люди, которые вахтовым методом обслуживают саркофаг, и многое другое.

Сейчас материалы, из которых построен саркофаг, вырабатывают свой установленный по времени ресурс. А что дальше? Были предложения забетонировать четвертый блок в пирамиду, а значит – лишиться возможности доступа к топливу.

А как оно себя поведет? Предлагалось изъять топливо из реактора и утилизировать его. Но ведь нет таких технологий. Было предложение за пределами 30-ти километровой зоны построить новый металлический саркофаг и по железнодорожным путям накатить его на старый. Стоимость этих работ составит более $1,2 млрд. Денег нет! Пока останавливаются на укреплении старого саркофага, который бы прослужил не менее 100 лет. В процессе этого срока появятся какие-то технологии, которые возможно будет применить для решения этой проблемы.

Почему же стала возможной эта трагедия? В первую очередь, просматривается человеческий фактор. Проводились работы на четвертом блоке по программе, которая была опасной, так как требовалось отключение аварийной системы охлаждения. И тут же напрашивается вопрос: «А почему сам блок сконструирован так, что позволяет человеку отключать аварийную систему охлаждения при его работе?» На то она и аварийная.

Проведение, по требованию союзного руководства, первомайской демонстрации в Киеве и велогонки через него, когда радиация зашкаливала за все допустимые пределы, – еще одна ошибка тогдашней партийной власти (первый секретарь ЦК Компартии Украины В.В. Щербицкий был против этого). Очевидно, боялись паники, которая все равно периодически возникала. И все это потому, что не было элементарной информации для населения о случившейся катастрофе на Чернобыльской атомной электростанции 26 апреля 1986 г. в 1 ч 22 мин ночи.



комментарии (0):













Материалы рубрики

Наталья Ильина
Известия
Авианажим: мошенники прикидываются сотрудниками банков в аэропортах
Анастасия Львова
РБК
Ространснадзор решил перевести проверки авиакомпаний «на цифру»
Илья Максимов
Российская газета
Три российских самолета вошли в топ истребителей с самыми мощными двигателями

Ростех
Пять поколений истребительной авиации
Андрей Коршунов
Известия
Ближний сбой: какие проблемы вскрыла отмена пуска «Союз МС-5»
Игорь Кармазин
Известия
Небо открывается: первая белорусская космонавтка полетит на МКС
Алексей Михайлов, Андрей Федоров, Владимир Матвеев
Известия
Прицелы и средства: летчиков ВМФ научат борьбе с дронами
Григорий Колпаков
Интерфакс
Управление беспилотниками: виды, подготовка пилотов, востребованность профессии



Андрей Коршунов, Мария Недюк
Известия
Ступени развития: к чему приведет потеря ракеты Starship во время испытаний
Валерий Кодачигов, Максим Талавринов
Известия
Пролет нормальный: операторы дронов смогут общаться с экипажами самолетов
Илья Словесный
Деловой Петербург
Рейс задержан: сроки импортозамещения самолётов в России сдвинулись
Андрей Кузмак
Известия
Винительный падёж: Boeing оказался под огнем критики
Алексей Михайлов, Роман Крецул, Андрей Федоров
Известия
Расправить сети: запущена программа ремонта военных аэродромов
Роман Гусаров
NEWS.ru
Минобороны России получит новый самолет Ил-212: что о нем известно
Андрей Коршунов
Известия
Просто в космос: как Юрия Гагарина готовили к полету на Луну
Наталья Пономарева
Интерфакс
Отмена полета. Что делать пассажирам при задержке авиарейса?
Максим Талавринов, Наталья Башлыкова
Известия
Дебошире круг: с самолетов в РФ стали снимать больше деструктивных пассажиров
Евгений Берсенев
Свободная Пресса
Небесный тихоход: МС-21 ждет нелегкая судьба
Анастасия Львова, Валентина Шварцман
РБК
У российских вертолетчиков вскоре истекут все контракты с ООН
Анастасия Львова
РБК
ОАК сдвинула сроки поставок новых гражданских самолетов
Олег Дилимбетов
MASHNEWS
Леса просят дронов. Авиалесоохрана ищет деньги на закупку БАС
Максим Талавринов
Известия
Рейсовая колея: самолеты между Москвой и Питером летом будут летать каждые 15 минут
Алексей Михайлов, Роман Крецул
Известия
Огнем «Прометея»: система С-500 сдала экзамен по борьбе с гиперзвуком
Дарья Молоткова, Герман Костринский
РБК
«Роскосмос» решил продать санатории и недвижимость на ₽11 млрд
Анастасия Львова
РБК
Авиакомпании пожаловались в ФАС на рост аэропортовых тарифов
Елена Балаян
Известия
Вылета нет: россиян не выпустили за границу из-за ошибок в паспорте
Валерия Лобко
Российская газета
В России создадут единую систему контроля за беспилотниками
Валентина Аверьянова
Известия
Крылья Поднебесной: Китай растит конкурента Boeing и Airbus
Алексей Михайлов, Юлия Леонова, Андрей Федоров
Известия
Цели отделены: вертолеты ВМФ научат бороться с надводными дронами
Сергей Гурьянов
Известия
Истина в винте: насколько безопасен вертолетный туризм
Роман Крецул, Алексей Михайлов, Андрей Федоров
Известия
Отвержение ударов: военные аэродромы проверили на прочность
Роман Крецул, Алексей Михайлов, Андрей Федоров
Известия
Охраняющие виды: Севморпуть начнут патрулировать Ту-142
Наталья Башлыкова,Максим Талавринов
Известия
Полет ненормальный: авиакомпании будут штрафовать за недостоверную информацию о билетах
Анастасия Ординян
ИА Регнум
Непосадочный талон. Как овербукинг рушит планы российским авиапассажирам
Тимур Латыпов
«БИЗНЕС Online»
«Татарский» джет: «недобитый» Ту-324 превратят в летающий Aurus
Анастасия Львова,
РБК
Росавиация сообщила о росте числа инцидентов с самолетами из-за птиц
Станислав Федоров, Юлия Леонова
Известия
«Ми» не виноваты: в Росавиации прошли обыски из-за вывоза за рубеж 59 бортов
Анастасия Львова, Герман Костринский
РБК
Ремонт аэропортов предложили финансировать новым сбором с авиакомпаний
Кирилл Комаров
Профиль
"Тушка" в небе: самолеты Туполева вернулись на коммерческие маршруты в России

Известия
120 лет назад родился летчик-испытатель Валерий Чкалов
Виктор Бодров 
ТАСС
Реактивная "летающая парта": каким будет учебно-тренировочный самолет МиГ-УТС
Елена Проколова
Аргументы и Факты
«Они выжили, чтобы их судили». Летчики оценили действия пилотов Falcon 10
Наталья Башлыкова, Максим Талавринов
Известия
Улетный план: пассажирам внутренних рейсов в аэропортах разрешат продажу алкоголя
Евгения Перцева
Известия
Остановили по требованию: «Аэрофлот» обязали отправить людей на Пхукет
Максим Талавринов
Известия
Летательный исход: пилотов разбившегося Falcon 10 лишили «прав»
Станислав Кучушев, Андрей Коршунов
Известия
Орбитальная инстанция: конструктору «российского Хаббла» светит два года
Анастасия Львова
РБК
Пулково попросило ускорить внедрение duty free на внутрироссийских рейсах
Анастасия Львова
РБК
Глава Пулково упрекнул «Аэрофлот» в непредсказуемости его планов
Карашаш Ногаева
Деловой Петербург
Угрозы с неба вынудили предприятия Петербурга и Ленобласти искать защиту от БПЛА
Вадим Кузьмицкий
Деловой Петербург
К аэропорту Пулково хотят сделать новый подъезд с юго-запада Петербурга

 

 

 

 

Реклама от YouDo
erid: LatgBk58H
https://youdo.com/auto/tinted/: подробное описание здесь.
 
РЕКЛАМА ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ АККРЕДИТАЦИЯ ПРЕСС-СЛУЖБ

ЭКСПОРТ НОВОСТЕЙ/RSS


© Aviation Explorer