— Как вы оцениваете текущее состояние рынка? Продолжится ли тенденция роста пассажиропотока, которая наблюдается с начала года?

— Сейчас пока трудно судить об итогах года, нам еще предстоит полноценный выход из летнего сезона, после которого действительно станет понятно, каким будет рост на зиму. А потом нам еще предстоит традиционно самый тяжелый период для авиационной индустрии — январь-апрель. Но уже сейчас можно сказать, что тренды наблюдаются положительные,— и мой прогноз скорее оптимистичный: все куда лучше, чем в прошлом году. Выход из кризиса заметен, в стране запускаются новые крупные проекты, все это позитивно влияет на подвижность, от которой в авиаперевозках зависит почти все.

— Сейчас, на низкой базе 2009 года, рынок растет быстрее чем на 30% к прошлому году. Каким, на ваш взгляд, будет итоговый рост по году?

— По итогам года, думаю, рынок выйдет на цифру роста 20%, может быть, 25%.

— В кризис, чтобы не потерять пассажиропоток, авиакомпании резко снизили тарифы, началась настоящая ценовая война, крайне отрицательно сказавшаяся на рентабельности. Остается ли этот фактор серьезной проблемой для отрасли?

— В кризис тарифы были запредельно низкими, я бы даже сказал, уничтожающими. О том, насколько сильно они восстановились, точно можно будет говорить, когда закроется год, учитывая, что впереди, повторю, достаточно сложные месяцы. Конечно, уже сейчас идет постепенный рост тарифов, хотя, на мой взгляд, говорить о том, что мы находимся в комфортной зоне с точки зрения маржи, пока рано. Цены выросли, но докризисного уровня пока еще не достигли. В любом случае наши уровни рентабельности далеки от тех, которые считаются приятными в других видах бизнеса. Но с этим ничего не сделать: пассажирские авиаперевозки обречены быть низкомаржинальным бизнесом. Это нас не пугает — пугают только резкие провалы, подобные тому, какой был в кризис.

— Росавиация недавно опубликовала итоги проверки финансового состояния авиакомпаний по итогам полугодия, показавшие, что в нестабильном состоянии находятся 42% всех авиаперевозчиков и 7 из 20 крупнейших. Разделяете ли вы пессимизм ведомства?

— Приходится разделять, ведь очевидно, что кризис всегда кончается одинаково: более слабые игроки выбывают с рынка. Конечно, у многих перевозчиков, особенно в нижней части турнирной таблицы, очень тяжелая ситуация. Можно было бы привести в пример американских авиаперевозчиков, у которых плохие балансы не то что в последние полтора года, а в последние десять лет. Но в отличие от наших авиаперевозчиков все это компании огромного размера, которым не дадут обанкротиться.

— То есть консолидация российского рынка в том или ином виде неизбежна?

— Да, и главное в этом процессе — чтобы точек концентрации рынка было хотя бы четыре-пять, это позволит сохраниться конкуренции. Мне кажется, нельзя говорить, что развитие российского авиационного рынка идет по какому-то своему особенному пути, просто наш рынок очень молодой. На Западе коммерческим пассажирским перевозкам много десятков лет, а у нас всего 20, да и то первые 10 лет мало кто понимал, что происходит. Но сейчас, на мой взгляд, идут нормальные рыночные процессы. Очень важно, что нам удалось не потерять внутренние авиаперевозки, это прямое следствие либерализации этого рынка, отмены лицензирования маршрутов. Остаются, конечно, отдельные нерыночные куски, например международные перевозки, но я уверен, что власти будут либерализовать и этот рынок. Это позитивно повлияет на многие процессы: если на международных маршрутах не будет конкуренции, никто не станет покупать новые самолеты, инвестировать в повышение качества обслуживания.