— Какая запланирована мощность завода в Омске, который будет серийно выпускать ракеты «Ангара» с 2020 года?

— Сто универсальных ракетных модулей (УРМ) в год, если работать в три смены. Сто УРМ — это, если считать в носителях «Ангара-А5», двадцать таких ракет в год. Конечно, будут делаться не только этого класса носители, но и «Ангара 1.2».

— А до 2020 года вы сколько ракет «Ангара» планируете выпустить?

— У нас есть утвержденная программа летных испытаний. В соответствии с ней мы до 2020 года будем производить ежегодно по 11 УРМ, то есть по две тяжелые ракеты «Ангара-А5» и по одной легкой в год.

— Вы сейчас готовите к выходу на рынок новую модификацию «Протона» — так называемый «Протон-Лайт» — уменьшенную версию ракеты. Сколько прежних тяжелых «Протонов-М» и новых «Протонов-Лайт» вы планируете выпускать в ближайшие годы?

— В совокупности мы планируем осуществлять по семь коммерческих пусков «Протонов» в год — компоновка ракеты будет зависеть от заказчика.

— Проект ракеты «Ангара-А5В» вам предстоит утверждать у президента страны. Когда это произойдет?

— Сейчас наши основные усилия направлены на работу по проекту «Ангары-А5П» — пилотируемого варианта ракеты, которой предстоит впервые стартовать с космодрома «Восточный» уже в 2021 году. С космонавтами на борту «Ангара-А5П» полетит в 2023 году. После завершения работы с этим проектом мы сразу переключаемся на «Ангару-А5В», которая должна стартовать в 2025 году.

— «Ангара-А5В» создается специально под лунную программу. РКК «Энергия» на МАКС-2015 представила четырехпусковую схему пилотируемой экспедиции к Луне, при которой сначала ракета выводит на орбиту лунный посадочный модуль, затем межорбитальный буксир, затем основной космический корабль и потом еще один межорбитальный буксир. Сколько стартовых столов нужно строить для полетов по такой схеме?

— На сегодня мы с «Энергией» согласовали двухпусковую схему, когда в результате каждого пуска на орбиту выводится по 35 т полезной нагрузки. В такой конфигурации сегодня прорабатывается возможность использования одного стартового стола.

— А когда планируете завершить проектные работы и определить дату начала строительства стартового комплекса для «Ангары» на Восточном?

— По утвержденному плану-графику разработка конструкторской документации должна завершиться к концу 2018 года. Когда начнется строительство стартового комплекса — это уже зона ответственности наших коллег из ЦЭНКИ. Насколько я понимаю, там уже сейчас ведется разработка проектной документации институтами.

— Ваше предприятие будет участвовать в создании новой ракеты в рамках ОКР «Феникс»?

— «Головниками» мы не будем, но готовы предложить свои наработки, которые нами реализованы в рамках проекта «Ангара».

— Ваше предприятие сейчас освобождает потенциально интересную для девелоперов землю в Филевской пойме. Ее планировалось передать в обеспечение кредита ВЭБу, но этот банк, испытывая сложности, программу кредитования «Хруничева» остановил. Следовательно, земля ВЭБу не достанется?

— Действительно, мы от ВЭБа получили только часть необходимых средств. Но благодаря госкорпорации «Роскосмос» были найдены дополнительные источники кредитования в полном объеме. Поэтому земля по-прежнему является основной и единственной гарантией обеспечения возврата привлеченных средств.

— Когда завершится приватизация Центра Хруничева?

— До конца этого года.

— У вас есть план снизить себестоимость «Протона-М» до 1,381 млрд рублей. А сколько будет стоить «Ангара-А5» в серийном производстве?

— Мы ставим своей целью сделать «Ангару-А5» не дороже «Протона-М». Потому что именно этот носитель к концу 2020-х годов заменит «Протон». И если новая ракета будет дороже, это будет означать потерю рыночных позиций. Этого мы допустить не можем, поэтому программа по снижению себестоимости «Ангары-А5» — одна из самых приоритетных для нас.

— А сколько стоит «Ангара-А5» сейчас, когда это опытное изделие?

— «Ангара», которую мы сдали в 2014 году, стоила значительно дороже, но это естественно для первых опытных изделий.

— Какой объем выручки «Хруничев» планирует получить в этом году?

— 54 млрд рублей.

— Для стороннего наблюдателя успешность деятельности «Хруничева» скорее всего выражается в качестве полетов «Протонов», которые в последние годы часто заканчивались авариями. Что сделано для того, чтобы эти аварии больше не повторялись?

— Мы делаем все для того, чтобы минимизировать влияние человеческого фактора на производственный процесс. То есть мы внедряем современные средства контроля измерений, которые аппаратно фиксируют результаты замеров. Если раньше специалист проводил пневматические испытания, то он ставил штампик, расписывался — и все, мы ему верили. А сегодня рядом с этим специалистом стоит компьютер, который все действия фиксирует и подтверждает, что пневматические испытания проведены и отклонений нет. Мы сейчас таким образом выстраиваем все контрольные операции. К концу года мы планируем, что примерно 75% операций в цехе окончательной сборки «Протонов» должны проходить под аппаратным контролем. Набор таких простых мер дисциплинирует людей и исключает возможность ошибки. Систему аппаратного контроля мы начали с этапа сборки, в дальнейшем такая система будет внедряться и на этапе механической обработки изделий. То есть ничего оригинального мы не изобретаем в данном случае: обеспечиваем контроль и фиксацию максимального количества процессов.