«Мы стали чаще встречаться», – ответил Юрий Борисов на вопрос, что изменилось во взаимоотношениях Минобороны и предприятий ОПК. Так он обозначил главную проблему в выполнении ГОЗ: методы и приемы, выработанные еще в 90–2000-е годы, когда денег на «оборонку» выделяли мало или совсем не выделяли, больше не соответствуют ситуации.

 

Судя по прозвучавшим на пресс-конференции цифрам, гособоронзаказ на 2013 год практически выполнен. По словам Борисова, в войска поставлено более 50 процентов от годового объема основных видов вооружения и военной техники (ВВТ), а к 1 января 2014-го эта цифра составит 95 процентов. Еще три процента высокотехнологичных систем со сложным циклом производства военные должны получить в первом квартале будущего года.

 

«В настоящий момент объем заключенных государственных контрактов по ГОЗ-2013 составляет более 95 процентов от их планового объема», – уточнил Юрий Борисов. По его данным, 97,5 процента намеченных сделок будет законтрактовано уже в декабре, хотя еще в октябре Минобороны прекратило передачу конкурсных материалов в Рособоронпоставку, где осуществляется процедура тендеров. Оставшиеся 2,5 процента предназначены для строительства объектов инфраструктуры.

 

Несмотря на столь высокие показатели, отметил Борисов, есть и проблемы. Ряд предприятий не смог начать поставки ВВТ в плановых объемах из-за неготовности производственной базы и специалистов. Производители заключали контракты, заявляя одну цифру, а чуть позже сообщали, что смежники завысили цены на свою продукцию, поэтому необходимо пересмотреть условия договора в сторону увеличения стоимости исходной продукции. Есть претензии и к самому Минобороны, осуществлявшему сделки без правильной оценки рисков с предприятиями, заведомо неготовыми выполнять условия в указанные сроки. Проблемой «оборонки» так и осталось низкое качество выпускаемой продукции.

 

«Мы отказались от системы авансирования, когда Минобороны заранее оплачивало от 40 до 100 процентов работ и серийного выпуска изделий. Этим пользовались недобросовестные руководители, размещавшие деньги на банковских депозитах, а потом требовавшие увеличения расходов и цены контракта», – сказал Борисов и уточнил, что в прошлом году таких договоров было 10–12 процентов, а с 2014-го их количество упадет до 0,4 процента.

 

Главный редактор отраслевого журнала «Экспорт вооружения» Андрей Фролов рассказал газете «Военно-промышленный курьер», что эти проблемы предсказывались специалистами во время заключения первых контрактов: «У Минобороны не имелось опыта масштабных закупок, а многие предприятия не ведут производство в значительных объемах. Последний раз большие деньги выделялись при Советском Союзе. Но тогда были другие принципы кооперации и организации работы». Ему с самого начала было очевидно, что при формировании ГОЗ до 2020 года не учтены интересы и возможности промышленности.

 

«Финальный производитель не может влиять на своих соисполнителей и контрагентов, особенно на частные предприятия второго и третьего уровней, завышающие цены на продукцию и срывающие сроки. Но когда деньги авансированы, в рамках госконтракта очень сложно маневрировать. Приходится брать кредиты или компенсировать потери за счет оборотных средств. Поэтому многие предприятия стараются саботировать государственные заказы, чтобы не разориться и не прекратить своего существования», – считает Фролов.

 

Как признался Юрий Борисов, проблемы с выполнением ГОЗ были еще в прошлом году: «Мы начали работу в ноябре 2012 года, с момента моего назначения на должность. Пришлось в ручном режиме на уровне правительства корректировать параметры, вносить изменения не только в планы на 2013-й, но и на 2014 и 2015 годы с целью оптимизации мероприятий и затрат и приближения к стратегическим планам программы вооружения». Сложившийся комплекс проблем заставил военное ведомство разрабатывать новые системы ценообразования, соглашений и т. д.

 

Новые финансовые схемы

 

В следующем году Минобороны начнет переход на контракты полного жизненного цикла, когда предприятия разрабатывают, производят, а также обслуживают и ремонтируют свою продукцию до момента утилизации. Авансовой системы не будет, а появятся долговременные (три – десять лет) договоры с финансированием и контролем каждого этапа опытно-конструкторских работ, испытаний и серийного производства. По мнению руководства военного ведомства, это должно решить проблемы с многократным превышением сметы расходов, срывами сроков поставки, а также избавить военных от хлопот с ремонтом ВВТ.

 

Представитель центрального аппарата Минобороны, знакомый с ситуацией, сообщил «ВПК» о позиции своего ведомства: только жесткий контроль и штрафные санкции заставят «оборонку» выполнять взятые обязательства: «Сейчас у нас несколько классических долгостроев, когда деньги выделены и израсходованы предприятиями, а результата нет. В частности, у Объединенной судостроительной корпорации на Дальнем Востоке все строится корвет «Совершенный» проекта 20380. Объединенная авиастроительная корпорация никак не сдаст самолет-разведчик Ту-214Р, а «Алмаз-Антей» – дальнобойную ракету 40Н6 к комплексу С-400». По его данным, в руководстве уже принято решение об изменении условий контрактов и выделении исполнителям дополнительного финансирования.

 

«Со следующего года в новых контрактах предприятия будут выполнять работы за деньги, полученные в кредит под госгарантии. Кредит закрывается при предъявлении заказчику этапа работ или готовой продукции. В случае необходимости предприятия будут работать по коммерческим кредитам под залог прибыли или имущества или вкладывать свои оборотные средства. Но часть наиболее важных работ мы будем авансировать заранее. По такому принципу уже организовано создание тяжелой гусеничной платформы «Армата», поступление которой в войска ожидается в 2016 году. Минобороны финансирует подготовку мощностей к производству новой машины», – добавил представитель Минобороны.

 

Он отметил, что новый подход требует тесного взаимодействия военных и «оборонки», чтобы деньги выделялись в нужных объемах, а кредитов не пришлось брать больше, чем рассчитывали. Ведь если из-за проблем с финансированием сроки сорваны, то производитель получает штрафные санкции и может остаться без прибыли или вообще стать банкротом.

 

«Кредитная схема – это большое обременение для предприятий. Надо гарантированно и точно вложить свои средства. В целом по ОПК вложенные собственные средства составляют 35–50 процентов», – сказал на пресс-конференции председатель научно-технического совета корпорации «Ростех» Юрий Коптев. Он уверен, что при использовании ныне действующей схемы финансирования предприятия никогда не смогут сформировать собственные средства в нужном объеме.

 

По словам заместителя генерального директора корпорации «Уралвагонзавод» Вячеслава Халитова, только долгосрочные договоры позволят наладить полноценный выпуск военной продукции в нужные сроки. «Мы заключили трехлетний контракт с Минобороны на модернизацию танков семейства Т-72Б/Б1, которую ведем уже два года. Это позволило танковой отрасли спланировать свою работу. Спасибо министерству, что наконец перешли на долгосрочные соглашения, это упростило работу», – заявил он и напомнил, что по предыдущей схеме договоры на один год заключались в феврале – апреле, а уже в ноябре военные требовали продукцию. Юрий Борисов в свою очередь подтвердил, что по сравнению с 2011-м объем долгосрочных контрактов на 2014 год вырос в два раза и составил до 50 процентов от годового объема 2013-го.

 

Новшеством стало решение руководства Минобороны с 2013 года заключать часть контрактов не с самими изготовителями, а с холдингами и корпорациями, в которые они входят.

 

«До 2012 года военные заключали договоры с отдельными предприятиями нашего концерна, – заявил представитель ОАО «Концерн ПВО «Алмаз-Антей». – Работы по стыковке и настройке всех элементов и сдача самих систем ПВО выполнялись позже. Теперь у нас централизованный контракт напрямую с головной компанией».

 

На предприятии назвали централизацию совершенно верным решением, хотя и создающим дополнительные сложности «Алмаз-Антею».

«Все риски на поставки отдельных элементов теперь несет исполнитель. В прошлом году система С-400 была состыкована, но, к сожалению, отдельные машины производства Брянского автомобильного завода пришли только в декабре», – отметил представитель концерна.

 

В начале этого года Минобороны объявило о планах передать свои ремонтные мощности производителям военной продукции, избавившись от функции по капитальному ремонту техники. По замыслу военных в войсках должны проводиться только ТО-1 и ТО-2.

«Идеология ремонта и сервисного обслуживания подверглась коренному пересмотру. Мы выступили с инициативой передачи производителям функций среднего и капитального ремонта, модернизации, а также активов, сосредоточенных в «Оборонсервисе», – говорил на пресс-конференции замминистра Борисов. По его словам, правительство Российской Федерации одобрило эти планы. «Де-факто мы уже передали активы на оборонные предприятия, на них действуют органы управления. А де-юре процесс завершится не позднее середины следующего года», – добавил Борисов.

 

В Сухопутных войсках работа ведется по графику, Офицер штаба Южного военного округа в интервью газете «Военно-промышленный курьер» подтвердил, что ситуация с неисправным вооружением и военной техникой с начала года улучшилась: «По нехорошей традиции больше всего хлопот доставляет автомобильная техника. Раньше окружные ремонтные заводы часто гнали откровенный брак, приходилось возвращать по рекламации. Когда их заменили частные фирмы-аутсорсеры, ситуация лучше не стала. А когда от услуг гражданских отказались, ремонтные бригады от производителей прибывают в войска по первому зову и оперативно устраняют неполадки». Также не возникает проблем с передачей техники на завод.

 

«Мы недавно получили откапиталенные КамАЗы и «Уралы». Нареканий вообще нет, а раньше как минимум половину вернули бы по рекламациям», – радуется офицер ЮВО.

 

В отличие от Сухопутных войск новая схема Минобороны встречает большие трудности в кораблестроительной отрасли и на Военно-морском флоте. Как организовать обслуживание полного жизненного цикла для кораблей и подводных лодок? Их строят на верфях, но обслуживают на специализированных судоремонтных заводах. Как рассказали «ВПК» на одном из таких предприятий, ОСК до сих пор не может найти им место в будущей системе полного жизненного цикла.

 

«К примеру, Севмаш выпустил корабль. Получается, что он его и должен ремонтировать. Его возможности это позволяют. Но зачем тогда нужен судоремонтный центр «Звездочка»? Нам так и не объяснили», – недоумевает инженер-кораблестроитель.

 

Главный редактор отраслевого журнала Moscow Defence Brief Михаил Барабанов сказал «ВПК», что выход во внедрении новых форм организации судоремонта: «Ситуация сложная по вине как ВМФ и МО, выделяющих недостаточное финансирование, так и самих предприятий. В новой системе полного «жизненного цикла» решено отказаться от средних ремонтов и перейти к ремонтам по техническому состоянию. Это соответствует мировым тенденциям. Кроме того, контракты на весь жизненный цикл должны заключаться с ОСК, которая определит предприятия-исполнители. Но любая правильная и своевременная идея ставится под вопрос: как это реализовать в наших условиях?».

 

Тем не менее необходимо отметить, что не оправдались прошлогодние пессимистичные прогнозы о неспособности Минобороны и военной промышленности договориться. Всего за один год выстроена новая система контрактации и сервисного обслуживания вооружения и военной техники. Как отмечают представители промышленности, многое стало получаться. Но есть и значительные проблемы в сфере финансирования – предприятия часто подвергаются необоснованному риску, вкладывая большие оборотные средства или влезая в кредиты. Главное – Минобороны и ОПК поняли, что без диалога выполнить к 2020 году гособоронзаказ в полном объеме не получится.

 

Военная приемка и наука

 

За последние 20 лет проблема низкого качества военной продукции стала одной из самых болезненных для военных. Пик возвратов изготовителям пришелся на 2011 и 2012 годы. В 2011-м Минобороны подготовило 2271 рекламацию, в 2013-м – уже 3154, то есть больше в 1,4 раза. В военном ведомстве считают, что это связано с ликвидацией бывшим министром Анатолием Сердюковым института военной приемки и сокращением военных представительств на предприятиях-изготовителях.

 

«До конца 2013 года планируется укомплектовать военные представительства офицерскими должностями до 80 процентов, а гражданским персоналом – до 85 процентов», – заявил Юрий Борисов и добавил, что этим органам возвращены функции по контролю и ценообразованию.

 

В ОПК на решение военных смотрят скептически и утверждают, что ситуация улучшится, когда все простаивавшие предприятия перейдут к массовому производству.

 

«Мы и раньше неформально договаривались с военной приемкой. Бывали принципиальные случаи, но в основном все решалось, как говориться, в рабочем порядке. Нынешний большой возврат по рекламациям связан с ростом производства при сокращении сроков и постоянном прессинге Минобороны. Военные не только грозят, но чуть что – вводят штрафные санкции. А нам сложно перестроиться со штучного производства на крупносерийное. Это тем, кто работает по иностранным заказам, в целом хорошо, все у них на потоке. Вот мы на экспорт не работаем, нам приходится перестраиваться, учиться на ходу, сдавать продукцию любой ценой, потому что последние полгода живем под дамокловым мечом штрафов», – посетовал «ВПК» заместитель руководителя одного из оборонных заводов.

 

При Анатолии Сердюкове научно-исследовательские институты, отвечавшие за выработку военно-технической политики, были переданы в военно-научные центры и подчинены Департаменту военного образования Минобороны. Сейчас они вернулись в ведение главных командований и командований родов и видов Вооруженных Сил.

 

В главкомате ВВС «ВПК» заявили, что реформа Сердюкова не успела нанести ощутимого вреда.

 

«Планировалось ввести в центральном аппарате должность заместителя министра обороны по науке. Под него все организации с названием «научный» переводились в Департамент военного образования под руководством Екатерины Приезжевой. 13 и 30-й Центральные научно-исследовательские институты вошли в состав ВУНЦ ВВС в городе Воронеже. Но из-за отставки Сердюкова полностью реализовать планы не получилось, ЦНИИ так и остались в подчинении главкома ВВС. Подобная ситуация сложилась и в других научных организациях. Сейчас научные институты возобновили плановую работу по формированию перспективного облика Военно-воздушных сил. В то же время опыт работы с ВУНЦ показал, что и воронежцы могут нам помочь. Дело в том, что их учебные центры тоже переданы в подчинение главкому ВВС и, взаимодействуя с ними, мы сможем наладить работу по перспективным направлениям», – рассказал офицер главкомата ВВС.

 

Главный редактор отраслевого журнала «Арсенал Отечества» Виктор Мураховский подчеркнул, что главкомы и командующие персонально отвечают за развитие подчиненных видов ВС РФ и родов войск: «Сейчас формирование военно-технической политики становится важным элементом. А то была странная ситуация, когда главком не мог напрямую взаимодействовать с научными организациями, ведущими работу в его интересах, не мог руководить процессом и точно не знал, что там происходит».

 

Еще одним решением Минобороны стал отказ от самостоятельной разработки образцов техники, аналогичной используемой в народном хозяйстве. «В первую очередь это касается медицинской и инженерной техники, – сказал на пресс-конференции Юрий Борисов. Со следующего года военное ведомство перестанет разрабатывать собственные экскаваторы, иные землеройные машины, пожарные машины и кареты «скорой помощи», а воспользуется гражданскими образцами».

 

Неготовность материальной базы Вооруженных Сил к приему новой техники заставила руководство Минобороны переориентировать часть денежных средств, выделенных на закупку техники, на строительство инфраструктуры.

 

По словам Борисова, средства пойдут на модернизацию и строительство новых портовых сооружений на всех четырех флотах Российской Федерации: «В первую очередь речь идет о Тихоокеанском флоте и Новороссийской военно-морской базе».

 

Военный историк, автор книг по истории ВМФ СССР и России Дмитрий Болтенков согласен, что строительство и модернизация инфраструктуры не менее важный вопрос, чем перевооружение: «На ТОФе из-за неготовности баз невозможно заменить стремительно стареющие атомные подводные ракетоносцы. В дальневосточных водах наши стратегические ядерные силы представлены подводными лодками проекта 667БДР. Планировалось, что их заменят «Бореи». Но база в Вилючинске для них до сих пор не готова». Он отметил, что из-за политических проблем с Украиной и отсутствия договорной базы разместить новейшие корабли и подводные лодки, строящиеся для Черноморского флота, в Севастополе нельзя. «Поэтому и начали строительство в Новороссийске. Но закончить его надо до момента, когда в 2015 году туда придет первая «Варшавянка». Без нормальной инфраструктуры корабли и подводные лодки быстро придут в негодность», – утверждает Болтенков.

 

В нынешнем году Минобороны сделало много для реформирования системы гособоронзаказа – появились новые схемы, законодательные акты. 2014-й должен стать решающим, когда пройдут проверку система длительных контрактов на полный жизненный цикл, новый алгоритм финансирования работ. От того, насколько получатся все эти проекты, зависит реализация всего ГОЗ-2020.

 

В 2011–2012 годах военное ведомство предпочло заключить множество краткосрочных договоров напрямую с заводами-изготовителями, сразу авансировав если не сто, то не менее 45 процентов работ. Из-за переподчинения исследовательских институтов ВС законтрактовали большое количество ненужных образцов вооружения и военной техники. В погоне за показателями освоения выделенных на контракты денег Минобороны отказалось от вложений в инфраструктуру.

 

Со следующего года военное ведомство отказывается от системы авансирования и начинает заключать ограниченное количество долгосрочных контрактов непосредственно с холдингами и корпорациями. Производителям придется нести долевую нагрузку, вкладывая в каждый этап оборотные либо кредитные средства. Номенклатура ВВТ сокращена, выделяются неплохие деньги на капитальное строительство инфраструктуры, а к формированию технического облика заказываемого вооружения вернулись профильные институты.

 

Представленные цифры и решения должны успокаивать. Есть рост производства, количества контрактов. Но многое зависит от взаимопонимания Минобороны и оборонно-промышленного комплекса, и при его отсутствии выделяемые финансовые средства уйдут в никуда как неосвоенные, предприятия задохнутся под грузом штрафов и невозвращенных кредитов. Уже сейчас «оборонка» ощущает жесткий прессинг со стороны Минобороны. Понять военных можно – слишком часто за последнее время предприятия срывали все сроки и гнали брак, причем не только на мелких производствах. Еще в прошлом году под вопросом была сдача истребителей-бомбардировщиков Су-34 и истребителей Су-35 Объединенной авиастроительной корпорацией. ЗРС С-400 до сих пор остается без дальнобойной ракеты 40Н6. Продолжается эпопея с подводной лодкой «Северодвинск», хотя Объединенная судостроительная корпорация обещает сдать ее в уходящем году.

 

Есть надежда, что в скором будущем Юрий Борисов скажет не только «мы стали чаще встречаться», но и «мы достигли полного взаимопонимания».