По прогнозу Morgan Stanley, объем выручки космической отрасли вырастет с $334 млрд в 2015 году до $600 млрд в 2030-е годы, а к следующему десятилетию перевалит за $1 трлн. Причина проста: бурное развитие технологий ракето- и спутникостроения привело к кардинальному сокращению издержек, и в отрасль, некогда создавшуюся преимущественно с военными целями, устремился частный бизнес — как это произошло в 90-е годы с интернетом. SpaceX заявляет, что может производить в день два спутника. OneWeb уверяет, что каждый спутник обходится ей в жалкий $1 млн. Илон Маск с присущим ему размахом обещает, что Starlink будет ежегодно приносить $30 млрд в год — почти в десять раз больше, чем сама материнская компания. В космическую гонку включаются и инвесторы — бизнес-ангелы, венчурные и частные фонды. Часть из них действительно охвачена романтической страстью к новым пространствам, часть просто боится опоздать, отмечают в Morgan Stanley. По подсчетам аналитической компании Bryce Space and Technology, с 2000 года более 180 космических стартапов привлекли свыше $18,4 млрд инвестиций, причем основной рост наблюдался с 2015 года.
Впрочем, государства, хотя и стремительно теряют монополию на космос, уходить оттуда тоже явно не собираются — возрождение былого могущества не только на Земле, но и за ее пределами прекрасно рифмуется со всей политикой президента Дональда Трампа.
Помимо разговоров о создании шестого рода войск — космических — NASA год назад заявило о намерении перезапустить программу собственных пилотируемых полетов к МКС, свернутую в 2011 году,— правда, на ракетах коммерческого производства, так что космическое ГЧП тоже не за горами. Одновременно на пятки старым гигантам — США, Китаю и России — начинают наступать и молодые космические державы: за последнее десятилетие в мире появилось не менее 13 новых национальных космических агентств, большая часть — в последние пять лет. Список может выглядеть довольно странно — Люксембург, Парагвай, Филиппины, Португалия, но космос больше не дорогая игрушка для раздутого эго сверхдержав. Это бизнес.
Наиболее зрелой и очевидной нишей уже стал — и останется в среднесрочной перспективе — спутниковый интернет. Мегасозвездия низкоорбитальных спутников обеспечат сплошное покрытие не только для удаленных районов, до которых так и не добралось оптоволокно и сети 3G, но и для скучающих (и готовых щедро платить за возможность полистать ленту в соцсетях) пассажиров самолетов и морских судов — именно с них предлагают начинать в OneWeb. При этом новый космический телеком пока вроде бы не пытается объявлять войну Земле: тот же Маск призывает телеком-гигантов работать вместе. Дальнейшее же развитие космической индустрии до сих пор отдает научной фантастикой. Добыча полезных ископаемых на астероидах? Вывод вредных производств и космические мусорные полигоны? Бурное развитие космического туризма? Последнее, впрочем, уже почти реальность. Если первый турист — Деннис Тито — в 2001 году заплатил за полет $20 млн, то сейчас Virgin Galactic Ричарда Бренсона уже предлагает предоплатить 90-минутный суборбитальный полет за $250 тыс.
Россия же в этой едва начавшейся гонке, видимо, уже успела с треском проиграть и остается в позиции наблюдателя и потребителя будущих космических благ.
Что происходит с российскими спутниками, не зная деталей подковерной борьбы в «Роскосмосе», сказать решительно невозможно. Попытка космического ведомства создать совместное предприятие с OneWeb (60% у российского «Гонца», 40% — у британской компании) взамен на запуск спутников российскими «Союзами» успехом не увенчалась. В 2019 году государственная комиссия по радиочастотам вновь отказалась выделить частоты OneWeb — против активно выступали Роскомнадзор и ФСБ, ссылаясь на угрозу национальной безопасности, в итоге британцы свою долю уступили. Взамен вроде как предполагалось развернуть собственную глобальную многофункциональную инфокоммуникационную спутниковую систему «Эфир», ее даже включили в нацпрограмму «Цифровая экономика». Однако в сентябре сам «Роскосмос» предложил ее оттуда исключить, ссылаясь на то, что проект не нашел инвесторов. Теперь те же задачи предполагается решить в рамках комплексной спутниковой программы «Сфера» — до 2030 года она должна объединить 600 спутников различного назначения. А тем временем другая рука «Роскосмоса» готовится в январе запустить с Байконура 34 спутника OneWeb из тех первых 650, что начнут предоставлять коммерческие услуги уже в 2021 году. Как тебе такое, Илон Маск?
Интересно, когда в колонках светской хроники появится отчет о первой космической свадьбе. И, хотя нельзя недооценивать саудовских принцев, японских банкиров и французских топ-менеджеров, мы все же верим, что это будут русские из Майями.
Впрочем, государства, хотя и стремительно теряют монополию на космос, уходить оттуда тоже явно не собираются — возрождение былого могущества не только на Земле, но и за ее пределами прекрасно рифмуется со всей политикой президента Дональда Трампа.
Помимо разговоров о создании шестого рода войск — космических — NASA год назад заявило о намерении перезапустить программу собственных пилотируемых полетов к МКС, свернутую в 2011 году,— правда, на ракетах коммерческого производства, так что космическое ГЧП тоже не за горами. Одновременно на пятки старым гигантам — США, Китаю и России — начинают наступать и молодые космические державы: за последнее десятилетие в мире появилось не менее 13 новых национальных космических агентств, большая часть — в последние пять лет. Список может выглядеть довольно странно — Люксембург, Парагвай, Филиппины, Португалия, но космос больше не дорогая игрушка для раздутого эго сверхдержав. Это бизнес.
Наиболее зрелой и очевидной нишей уже стал — и останется в среднесрочной перспективе — спутниковый интернет. Мегасозвездия низкоорбитальных спутников обеспечат сплошное покрытие не только для удаленных районов, до которых так и не добралось оптоволокно и сети 3G, но и для скучающих (и готовых щедро платить за возможность полистать ленту в соцсетях) пассажиров самолетов и морских судов — именно с них предлагают начинать в OneWeb. При этом новый космический телеком пока вроде бы не пытается объявлять войну Земле: тот же Маск призывает телеком-гигантов работать вместе. Дальнейшее же развитие космической индустрии до сих пор отдает научной фантастикой. Добыча полезных ископаемых на астероидах? Вывод вредных производств и космические мусорные полигоны? Бурное развитие космического туризма? Последнее, впрочем, уже почти реальность. Если первый турист — Деннис Тито — в 2001 году заплатил за полет $20 млн, то сейчас Virgin Galactic Ричарда Бренсона уже предлагает предоплатить 90-минутный суборбитальный полет за $250 тыс.
Россия же в этой едва начавшейся гонке, видимо, уже успела с треском проиграть и остается в позиции наблюдателя и потребителя будущих космических благ.
Что происходит с российскими спутниками, не зная деталей подковерной борьбы в «Роскосмосе», сказать решительно невозможно. Попытка космического ведомства создать совместное предприятие с OneWeb (60% у российского «Гонца», 40% — у британской компании) взамен на запуск спутников российскими «Союзами» успехом не увенчалась. В 2019 году государственная комиссия по радиочастотам вновь отказалась выделить частоты OneWeb — против активно выступали Роскомнадзор и ФСБ, ссылаясь на угрозу национальной безопасности, в итоге британцы свою долю уступили. Взамен вроде как предполагалось развернуть собственную глобальную многофункциональную инфокоммуникационную спутниковую систему «Эфир», ее даже включили в нацпрограмму «Цифровая экономика». Однако в сентябре сам «Роскосмос» предложил ее оттуда исключить, ссылаясь на то, что проект не нашел инвесторов. Теперь те же задачи предполагается решить в рамках комплексной спутниковой программы «Сфера» — до 2030 года она должна объединить 600 спутников различного назначения. А тем временем другая рука «Роскосмоса» готовится в январе запустить с Байконура 34 спутника OneWeb из тех первых 650, что начнут предоставлять коммерческие услуги уже в 2021 году. Как тебе такое, Илон Маск?
Интересно, когда в колонках светской хроники появится отчет о первой космической свадьбе. И, хотя нельзя недооценивать саудовских принцев, японских банкиров и французских топ-менеджеров, мы все же верим, что это будут русские из Майями.