30 марта 2016 года при заходе на посадку на авиабазу в селе Черниговка потерпел крушение штурмовик Су-25. На видеозаписи с камеры наружного наблюдения, выложенной в соцсетях, можно было наблюдать, как самолет, летящий на высоте около 100 м, входит в пике и врезается в землю, поднимается столб черного дыма. Пилоту удалось катапультироваться, он не пострадал (в настоящее время полковник Юрий Плаксин является командиром 18-го штурмового авиационного полка «Нормандия-Неман», в/ч 78018, также дислоцированного в Черниговке). Су-25 выполнял учебно-тренировочный полет, на его борту не было боекомплекта. По факту происшествия было возбуждено уголовное дело по ст. 351 УК РФ (нарушение правил полетов или подготовки к ним). Но 30 декабря 2016 года постановлением заместителя руководителя военного следственного отдела СКР по Спасск-Дальнему гарнизону уголовное дело было прекращено за отсутствием события преступления. «В ходе предварительного следствия установлено, что нарушений правил полетов или подготовки к ним либо иных правил эксплуатации самолета не допущено, авария произошла вследствие случайного стечения ряда обстоятельств технического характера»,— говорится в документе.
Сумма искового заявления к Юрию Тарасенко составила 38 688 руб., а к Александру Третьякову — 19 136 руб. Основанием для такого шага стали выводы ведомственной комиссии, согласно которым «причиной авиационного происшествия явился отказ двигателей в полете вследствие подклинивания подшипников опор их роторов из-за применения некондиционного масла (с высокой зольностью и наличием в его составе воды) в маслосистемах двигателей». Как уточняется в иске, «на период происшествия должностными лицами, отвечающими за организацию приема, выдачу масел… являлись Тарасенко и Третьяков».
Как пояснил “Ъ” адвокат Сергей Бондарь, в подобных ситуациях, когда не установлены виновные в порядке уголовного судопроизводства, командование воинских частей действует в рамках гражданско-правовых отношений, а сумма ущерба, взыскиваемая с военнослужащих, привязана к размеру их денежного довольствия.
Ответчики с заявленным иском не согласились. В ходе судебного разбирательства господа Тарасенко и Третьяков указали, что 15 августа 2016 года, после авиационного происшествия, случившегося 30 марта того же года, была отобрана проба масла с другого самолета, заправленного из одного заправщика специальными жидкостями и в один день со штурмовиком, потерпевшим крушение. Как уверяли авиатехники, результаты исследования показали отсутствие в масле воды, а превышение зольности объясняется наличием в масле частиц износа двигателя. В представленном в суде заключении лаборатории ФАУ «25 ГосНИИ химмотологии Минобороны России» от 30 августа 2018 года говорится, что в пробе авиационного масла вода не была обнаружена.
Решение суда не было обжаловано и уже вступило в законную силу.
Стоит отметить, что в прошлом году большой резонанс вызвало уголовное дело старшего лейтенанта морской авиации Балтийского флота Сергея Нефедова, который в ходе первого самостоятельного тренировочного полета на Су-27П допустил ошибку в пилотировании, и при приземлении самолет зацепил носом взлетную полосу. Господин Нефедов был признан судом первой инстанции виновным в нарушении правил полетов (ст. 351 УК РФ) и приговорен к двум годам лишения свободы условно. В решении суда также говорилось о взыскании с пилота ущерба в 27 млн руб. Однако затем приговор был отменен вышестоящим судом. За пилота лично вступился глава Минобороны Сергей Шойгу, попросивший главного военного прокурора Валерия Петрова взять ход расследования под личный контроль. В результате следствие переквалифицировало дело пилота на ст. 347 УК — уничтожение или повреждение военного имущества или техники по неосторожности, которое было прекращено в связи с деятельным раскаянием. Прокуроры обратились в суд уже за взысканием со старлея уточненного ущерба в размере 41 тыс. руб., но требование было отозвано, так как господин Нефедов добровольно перечислил эту сумму.