Мы стоим у стойки регистрации, участницы постепенно съезжаются, большинство немного опаздывает — девушки есть девушки. Вокруг — самолеты, а где-то на их фоне — еще и огромный вертолет. И почти не прекращающийся гул.

— Я себе делала такой подарок на день рождения. Решила собрать всех девчонок, но не ожидала, что это примет такой масштаб, — говорит организатор мероприятия Юлия Крылова.

Юлия летает недавно — около полутора лет. Только самолет у нее не простой, а сразу реактивный — учебно-тренировочный Л-29. На самом деле идея организовать девичник, конечно же, пришла в ходе полетов.

— Девушек мало, мы летали по разным аэродромам, постепенно я знакомилась: где-то одна девушка есть на аэродроме, где-то две. То есть всех по чуть-чуть знаешь, но вот времени не было на общение. Захотелось собраться, обсудить наши общие проблемы, вопросы, познакомиться. Даже стало интересно, сколько девушек откликнется, — говорит она, одновременно приветствуя все прибывающих и прибывающих гостей.

А откликнулись на пост Юлии в Instagram почти 60 девушек из разных городов России: Белгород, Тюмень, Санкт-Петербург, Москва, Калуга, Пермь, Смоленск, Ульяновск, Краснодар. Большинство из них, как и Юлия, одеты в пилотный комбинезон. Он такой стильный и удобный, что среди девушек я чувствую себя белой вороной в простых джинсах и толстовке.

Собеседница рассказывает, что совсем скоро на аэродроме появится еще один самолет — Bonanza с особенной формой хвоста.

— Он позволяет путешествовать, на нем без дозаправки можно по 1 тыс. км пролетать, и мы реально хотим путешествовать по всей стране. Это легче и проще, когда ты знаешь кого-то в любом городе, на каждом аэродроме. Девчонки, которые здесь, — им тоже это очень важно, потому что все любят летать в другие города в гости, — говорит Юлия.

Крылова отправляет всех на экскурсию по Орешково. Шумная толпа дам осматривает самолеты, уточняет и переспрашивает такие детали, что я начинаю теряться в терминах и цифрах-названиях самолетов. Но они все друг друга понимают с полуслова, и есть ощущение, что они не встретились сегодня в первый раз, а уже многие годы летают вместе.

Пока идет экскурсия, подслушиваю разговор четырех представительниц Союза женщин летных специальностей "Авиатриса" — своего рода ветеранов авиации — с продолжательницами летного дела — четырьмя девушками из Сасовского летного училища в Рязанской области. Они радостно знакомятся, авиатрисы улыбаются, услышав, что девушки из Сасово. А те, найдя в глазах старших товарищей понимание, сразу же заговаривают о больном — поиске работы, который в период пандемии значительно осложнился. Авиатрисы выслушивают девушек, кивают и предлагают свою помощь: для начала стать членом союза.

— Папа, я тоже пилот, — слышу радостный крик маленькой девочки, которая бегает по траве с игрушечным самолетиком в руках. Примерно то же сказала однажды папе-летчику Виктория Панченко. Теперь она уже окончила Сасовское летное училище, она и позвала троих своих коллег по учебному заведению на авиадевичник.

— У меня отец пилот, бывший военный. Потом перешел в гражданскую авиацию. Я по его стопам пошла. Сначала бортпроводником летала, потом появилась возможность поступить в училище, — рассказывает Виктория.

У нее — одной из немногих тут — короткая стрижка, а одета она в фирменный комбинезон с эмблемой училища.

Виктория подчеркивает, что отец на выбор профессии никак не влиял, разве что собственным примером.

— Это было мое решение. Я люблю шутить, что, когда я отца обрадовала этой новостью, он сказал: ну хотя бы ты! Это не потому, что я не удалась в семье, а потому, что у меня одни братья: и двоюродные, и родные, я — единственная девочка. Но я единственная, кто захотел по его стопам пойти, — говорит она.

Правда, чуть позже добавляет: интерес к авиации недавно проснулся и у 11-летнего брата.

— Мы его брали в прошлом году на аэродром, дали возможность полетать в 11 лет, и все, он теперь загорелся. Понял, что это такое, как это классно, и теперь тоже хочет, — смеется девушка.

На вопрос, откуда она родом, Виктория ответить затрудняется.

— Меня всегда этот вопрос в ступор ставит — откуда я, потому что я родилась и выросла в семье военного летчика, а это постоянные переезды: Беларусь, Дальний Восток, Ростов, и вот последние уже десять лет — Москва, — поясняет девушка.

Разговорившись, решаю затронуть больную тему — поиск работы после училища. Виктория уточняет, что у нее есть учебный контракт с авиакомпанией, который позволит ей пройти необходимую дополнительную сертификацию и войти в штат пилотов. Однако из-за пандемии наборы временно прекращены.

— Очень хочется работать. Хочется работать в авиакомпании, потому что зарплаты хорошие, а хобби у меня именно пилотаж. Я летаю на поршневых, — говорит она и машет в сторону стоящего на полосе аэродрома винтового самолета. — Поршневой самолет — это все, что с винтами. Вообще, как и любой спорт, это достаточно дорогое удовольствие. Поэтому хочется работать, получать деньги, — поясняет Виктория.

Оказывается, в авиацию идут с разными целями. Вот Лика Парфёнова, которой предстоит закончить обучение в Сасовском училище в этом году, хочет ни много ни мало стать космонавтом. До училища девушка получила инженерную специальность на аэрокосмическом факультете Московского авиационного института (МАИ).

— На старших курсах я попробовала практику в Королеве на РКК "Энергия", в Химках на НПО Лавочкина, и это все прекрасные предприятия, конструкторские бюро, но все-таки я поняла, что это немножечко не мое, не то, чего я хочу. То есть действительно имеется шанс стать космонавтом. Из МАИ 22 человека стали космонавтами, — говорит она, и глаза ее загораются при одной мысли о космических далях.

Несмотря на то что пандемия внесла свои коррективы в планы Лики, она уже готовит документы и собирает портфолио для того, чтобы попасть в отряд космонавтов. Но об учебе в авиационном училище Лика не жалеет и говорит, что эта практика точно поможет ей на пути к космосу.

— Как минимум это очень большая тренировка в летной деятельности — это тренировка вообще всех систем организма: распределение внимания, вот эта вся радиосмотрительность, выносливость, хотя техника и гражданская, но все-таки какие-никакие перегрузки, какой-никакой полет. Например, у нас смена летная может длиться до четырех часов налета в день, и это тоже, я думаю, безусловно, идет на пользу, — пояснила она.

Лика оставляет мне свой кофе и убегает на общую фотосессию участниц авиадевичника: умопомрачительный строй из красавиц в комбинезонах, волосы взлетают вверх от выруливающего реактивного Л-29. Когда она возвращается, я понимаю, что не могу отпустить ее без вопроса о стереотипах про девушек-пилотов. Например, кто-то из присутствующих говорил, что женщины аккуратнее и педантичнее, а также строже следуют летным инструкциям, в то время как мужчины более рисковые и делают все по-своему.

Но по словам Лики, это такой же стереотип, как и то, что в летное училище девочки приходят за мужем.

— Может быть, и есть единицы таких девушек... Но в целом, как я заметила, девушки не то что более эмоциональные, переживают больше... Меньше у них самоуверенности, напыщенности, что да, я накосячил, но я все равно все сделал прекрасно, — нет, они трезво оценивают, самоуверенности меньше, — считает Лика. — Но, к сожалению, стереотипов о девушках слишком много, это заставляет нас гораздо тщательнее готовиться к полетам. Потому что косяк какой-нибудь девчонки — это косяк якобы всех девушек: пришли сюда, ничего не знают, — несмотря на то что парни, мужчины точно так же косячат.

В отделении Сасовского летного училища, где она учится, пять девочек из 25 человек, большинство из них — бывшие бортпроводницы. Но с каждым годом девушек приходит все больше и больше.

Лика уверена: такие мероприятия, как авиадевичник, непременно помогут разрушить стереотипы.

— Когда-нибудь женщина-пилот не будет чем-то таким нестандартным, неординарным и вызывающим негативные эмоции. Возможно, мужчины боятся конкуренции, не знаю, в чем проблема, — заключает она.

Тем не менее без мужчин на девичнике все-таки не обошлось. Но заходили они на этот женский праздник не через главные ворота аэродрома, а прямо с неба.

— У нас сегодня летная программа насыщенная. Мужчинам вход был воспрещен, то есть приехать к нам нельзя, а прилететь всегда можно, — рассказала организатор авиадевичника Юлия Крылова.

И правда: парашютисты с флагами области, России и другими посыпались с неба.

— Как мы это называем — мужской дождь, дождь из мужчин. Raining men, — смеется она.

Мужчины решили сделать девочкам и еще один подарок — устроить пилотажное шоу. В Орешково базируется пилотажная группа "Реакторы", которая с бешеным ревом взмывает над нашими головами на своих серых и блестящих реактивных Л-29.

— Вот он пилотируется, а ты уже знаешь, что нужно делать, дергаешься, — говорит 70-летняя член союза "Авиатриса" Нина Анатольевна Уретя, глядя в небо с восторгом маленькой девочки.

— Нам здесь очень нравится. Нам нравится то, что здесь близкие по духу люди, которых мы понимаем с полуслова. И вот авиация у нас рядышком, и вот они прилетают мимо нас, и нам больше ничего не надо. Шумит, летает. Это наше, — говорит она и признается, что сердце начинает щемить от такого родного воздуха аэродрома, шума и запаха двигателя и бензина.

Нина Анатольевна начинала, как и многие в советские годы, со спортивной авиации. Летает с 1968 года на спортивных самолетах — Як-18, Як-18А.

— Начиналось все как хобби. И пошла уже в гражданскую авиацию на Ан-2, потом школа вышлетподготовки в Кировограде, переучилась на Ан-24, и вот у меня налет 8300 часов общий, — рассказывает она, не отрывая взгляда от пилотажников. 

— Почему же авиация? — не могу не спросить я.

— Это мечта у меня где-то с пяти лет. Я летала к бабушке на Ил-14, зайцем. И вот с тех пор — все. Хотелось быть и строителем, и учительницей, врачом хотелось быть, а потом где-то с семи лет — авиация в душе, и все, больше ничего не хотелось. Конечно, мама переживала, была против этого. Папа сказал: не лезь, она себе выберет сама профессию. Нравится ей — пусть пока помечтает. И я домечталась, — рассказывает авиатриса.

Нина Анатольевна замолкает: в небе над нами пролетают "Реакторы", выделывая умопомрачительные фигуры. "Смотрите, какой красавец!" — восклицает она.

Карьеру пилота Нине Анатольевне пришлось прекратить из-за расформирования Быковского аэродрома. По ее словам, переходить в другие аэропорты уже не было возможности: все московские аэропорты оказались укомплектованы летным составом.

— Хотя в Шереметьево где-то в 1996 году [пилотов] не хватало, но уже даже была обида: в Шереметьево требуется летный состав до 35 лет, а мне уже было 46.

Новое место Нина Анатольевна не стала искать и по другой причине.

— У меня был маленький ребенок в это время, пять лет. И куда от него уйдешь? Когда мне до аэропорта нужно было из дома ехать два часа в один конец, — отмечает она.

Коллега Нины Анатольевны по союзу "Авиатриса", одна из учредителей организации — Валентина Ивановна Котляр — тоже начала летную карьеру с аэроклуба.

— Потом в летное училище попала — Кременчугское летное училище, это Украина, Полтавская область. Нас набрали, 40 человек была группа, на Ан-2 начала летать. В "Аэрофлоте", в гражданской авиации. Сначала летала в Саранске, Мордовия, потом в Оренбурге на Ан-2, потом на Ан-24, — рассказывает она.

А пошла в аэроклуб, по ее словам, вовсе не из каких-то высоких побуждений:

— Многие так возвышенно об этом говорят, но я жила на окраине города, в Оренбургской области есть небольшой городок — Орск, и самолеты прям над нашим домом делали четвертый разворот, на посадку заходили. Я их видела и слышала.

Авиашоу заканчивается, и наступает время свободного общения. Девушки разделились по группам, оживленно беседуют. Подхожу к одной из таких групп.

— Сначала прыжки — как-то они меня не вдохновили. Потом увидела самолеты и что можно полетать — вот это мне понравилось! — говорит мастер спорта по высшему пилотажу Елена Павлисова.

Павлисова рассказывает, что ее начальник на работе сам в детстве мечтал стать летчиком, поэтому с удовольствием пошел ей навстречу и составил удобный график работы, чтобы она могла выделять время на полеты. Правда, для этого ей пришлось получить еще одно высшее образование.

— Я прекратила летать только потому, что родила сына и поняла, что на моего благоверного супруга надежды мало. Я реально представила себе, что не дай бог со мной что-то случится, а по тем временам Як-52 были крайне ненадежными самолетами... Вырастила сына и опять пришла на аэродром полетать. Вот и все. То есть небо — оно в принципе не отпускает, — говорит она.

Елена из Краснодара, на ней массивные украшения и кожаная куртка. Мастер спорта уточняет, что когда-то мечтала о профессиональной карьере пилота, но путь женщины в авиацию в те годы был, мягко говоря, тернист.

— Хотелось, конечно, быть профессионалом. Но в то время в редких аэроклубах женщинам давали дорогу дальше. Я хотела быть инструктором. Мне сказали: не имеешь командного голоса, не умеешь маршировать, и вообще — курсанту будет стыдно, когда его спросят, а он скажет, что у него инструктором была женщина, — рассказывает Елена. Хотя согласиться с тем, что у нее не командный голос, лично мне трудновато…

Как говорит, смеясь, пилот Александра Павлова из Краснодара, ее тянуло в небо с детства, но от нее как будто скрывали, что есть такие женщины-пилоты. Муж — полковник ВВС, познакомились на аэродроме.

— Родители никак не связаны с авиацией, только прадед, который войну прошел истребителем, больше никого. Я почему-то подумала: ладно, буду не пилотом, буду бортпроводником, лишь бы летать! Полетав какое-то время, поняла, что все-таки хочу в кабине сидеть, — говорит она.

Как поясняет Александра, больше всего в авиации ее привлекает именно высший пилотаж.

— Была даже идея поступать в летное училище гражданской авиации, но все-таки решила, что кверху попой и вперед хвостом — это интереснее, — отмечает она, добавляя известную фразу: "Пилот без высшего пилотажа — просто извозчик".

Павлова хотела бы вернуться на работу бортпроводником и одновременно заниматься развитием любительской и спортивной авиации в родном Краснодарском крае.

— Все-таки юг России, и погода позволяет 360 дней в году выполнять полеты, поэтому желающих очень много. Хотим все-таки это все возродить у нас, — заключает она.

Находясь в окружении пилотов самолетов, начинаешь забывать, что пилоты есть и у вертолетов. А еще авиация может не только перевозить и выполнять в воздухе невероятные кульбиты, но и спасать. История Елены Горячевой (или просто — Кипяток) — координатора вертолетного поисково-спасательного отряда "Ангел" — удивительное сплетение авиации и спасения. Мы вместе с ней идем смотреть на медведя Мансура, которого нашли на краю взлетной полосы и выходили.

Елена в поисковых отрядах с 2010 года, участвовала в создании "Лизы Алерт". А вот пилотом вертолета стала недавно — два года назад. Сейчас в своем отряде она занимается координацией поисковых работ с земли и воздуха.

— Вертолетная авиация изменила мою жизнь очень круто. <…> Как только мы начали взаимодействовать с авиацией, я поняла, что прям "мне бы в небо", как в песне поется. Я, значит, в это небо и ринулась. <…> Я в кабине вертолета в поисковый сезон проводила больше времени, чем дома, — говорит поисковик.

При этом собеседница отмечает, что эта мечта о небе — вовсе не с детства.

— Я не знаю, хотелось бы, чтобы это [пилотирование] было работой... Я хочу получать от жизни удовольствие. Я кайфую в небе. Когда ты туда взлетаешь, оставляешь все земное здесь, на земле, и там просто балдеешь, ты переключаешься, — рассказывает Елена.

Откуда же взялась такая внезапная любовь, продолжаю допытываться я.

— В авиации есть такая фраза: бесплатный укол. Вот я первый раз пролетела на самолете — тогда меня кольнуло, меня кольнуло небо. Но когда я пролетела на вертолете, то все — я попала. Когда не летаешь какое-то время, проходит неделя, две, и все — начинается ломка. Я, например, если не летаю месяц, у меня ломит пальцы.

В этом году 9 февраля — в День гражданской авиации — Елена даже сделала себе татуировку на запястье, которую она охотно показывает: это вертолет, переплетающийся с ритмами сердцебиения.

— Там все органы задействованы: руки, ноги, голова. Даже когда ты летаешь с инструктором, после тренировки выходишь мокрым. Там очень высокое эмоциональное напряжение, и для того, чтобы летать на поисках, ты должен тренироваться-тренироваться-тренироваться. Потому что любая мелочь — это катастрофа, — заключает Елена.

День подходит к концу, но не авиадевичник. Девушки остаются на аэродроме до позднего вечера, они танцуют, знакомятся, разговаривают, пишут заявления на вступление в "Авиатрису".

— То, что сегодня здесь происходит, — совершенно эпохальное событие. <…> Девчонкам, женщинам в авиации чуть сложнее. И то, что все равно эти ростки пробиваются в жизнь, — это великолепно, — говорит, обращаясь к участницам девичника президент союза "Авиатрисы", абсолютная чемпионка мира по летному пилотажу Халидэ Макагонова.

Ее речь в очередной раз прерывается оглушительным ревом авиационных моторов.

— Что лучше этого звука может быть? — говорит президент союза. Я оглядываю девушек — участниц авиадевичника и понимаю: для них — ничего.