6 июля 1961 года. День авиации. Тушинский аэродром. Тысячи зрителей. Из мощных динамиков разносится «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…» И вдруг над самыми трибунами со страшным грохотом проносится четверка огромных летающих лодок. Но людей поразили не столько их размеры, сколько наличие реактивных двигателей и стреловидных крыльев. Такого отродясь не видели не только московские обыватели, но и западные военные атташе.

Зачем русским реактивные летающие лодки, то есть лишние проблемы при взлете и посадке на воде? Да и для патрульной и противолодочной службы, а именно этим занимались самолеты этого типа в мире, околозвуковые скорости не только не нужны, а скорее противопоказаны. Военные обозреватели и адмиралы на Западе не могли понять очередного чудачества русских.

Но лишь несколько человек на правительственной трибуне в Тушине знали, что четверка летающих лодок Бе-10, по кодификации НАТО Mallow – элемент грандиозного плана Хрущева сокрушить Америку с помощью гидроавиации.

Не догнать, так сравняться

Уже в 1946 году американские летающие крепости Б-29, действуя с промежуточных аэродромов на территории союзников в Европе, Турции, Иране и Японии, могли нанести ядерный удар по любому нашему городу, включая Москву. В 1949 году в СССР произвели испытания ЯО, а затем и скопировали Б-29, создав бомбардировщик Ту-4. Советская летающая крепость могла уничтожить любой европейский город, но не доставала до США. Долгие годы североамериканский континент был недосягаем для советских сил ядерного возмездия. Напомню, что в ходе кубинского кризиса в декабре 1962 года СССР располагал менее чем двадцатью межконтинентальными баллистическими ракетами (МБР) и несколькими бомбардировщиками Ту-95, способными поразить территорию США.

А в начале 50-х годов МБР многим генералам и членам ЦК КПСС казались ненаучной фантастикой, и руководство СССР параллельно готовило альтернативный проект оружия возмездия. Система состояла из больших реактивных летающих лодок – носителей сверхзвуковых ракет и подводных танкеров, обеспечивавших дозаправку летающих лодок.

Сразу замечу, проект создания соединений гидросамолетов – «доставщиков» ядерного оружия не бред, а довольно грамотная техническая идея. Начну с того, что стратегический бомбардировщик требует огромной ВПП с твердым покрытием, на строительство которой уходит много недель, а то и месяцев. Ее невозможно скрыть от противника и в военное время легко вывести из строя. Летающим лодкам не нужны дорогостоящие и легкоуязвимые ВПП, теоретически они могут взлетать и садиться в любой точке водной поверхности, занимающей 5/6 территории земного шара.

“Параллельно с проектированием стратегических гидросамолетов в СССР шла разработка для них береговых и плавучих баз. Предусматривалось базирование М-70 и 60М в скальных укрытиях”

Представим себе картину: зима за полярным кругом, безлюдный гористый берег, море, скованное льдом. И вдруг на полосе в несколько сотен метров начинает таять лед. «Чудо» происходит за счет выделения горячего воздуха из специальных труб, проложенных вдоль водной ВПП. Воздух нагревает воду, а главное – обеспечивает циркуляцию теплой воды со дна на поверхность. С отвесной скалы на берегу осыпается снег, поднимается стальная плита, и из скального укрытия катер медленно выводит реактивную летающую лодку с двумя подвешенными под крыльями ракетами.

Самолет взлетает с искусственной полыньи и берет курс на юг. Где-то, например, в архипелаге Антильских островов или в восточной части Тихого океана дозаправляется топливом с подводного танкера. Затем взлет, и штурман рассчитывает курс на цель в США. Напомню, что в конце 50-х – начале 60-х годов янки еще не имели системы спутников-разведчиков, фиксирующих каждый вылет, а сплошная зона обнаружения РЛС была только на севере США и Канады (система ПВО «НОРАД»). С юга Штаты до воцарения на Острове свободы Фиделя Кастро никогда не ожидали нападения. А именно с юга к штатам приближается наша лодка.

В любом случае ЛА не придется входить в ближнюю зону ПВО крупных городов или военных объектов. С расстояния 110 километров лодка могла запустить самолеты-снаряды К-12БС и с 2500 километров – Х-44. Выпустив обе ракеты, лечь на обратный курс и следовать на рандеву с подводным танкером. Но на сей раз предстоит не только заправка топливом. С помощью специального надувного плота перегружается пара ракет для нового налета. А пока экипаж машины боевой релаксирует в тропическом море, его место занимает сменный состав.

Понятно, что тут описан сценарий тотальной ядерной войны. А в случае локального противостояния реактивные летающие лодки могли действовать в любом районе Мирового океана – у берегов Индокитая или Фолклендских островов, в Карибском или Аравийском морях. А ракеты К-12БС и Х-44 могли поражать не только наземные цели, но и с помощью радиолокационных ГС уничтожать как отдельные корабли (фугасно-кумулятивной боевой частью), так и соединения (специальной боевой частью).

Бериев начинает

В мае 1947 года в ОКБ Г. М. Бериева в инициативном порядке начали разработку первой реактивной лодки Р-1– морского разведчика с двумя двигателями ВК-1. Работы шли медленно. Так, если руления и пробежки по воде начались в 1949 году, то первый полет состоялся лишь 30 мая 1952-го. Взлетный вес Р-1 был около 20 тонн, экипаж состоял из трех человек.

Р-1 построили в одном экземпляре, и вопрос о серийном производстве даже не поднимался.

Работы над созданием первой реактивной летающей лодки Бе-10 были заданы постановлением Совмина СССР № 2622-1105сс от 8 октября 1953 года. В документе говорилось, что Бе-10 (изделие «М») предназначается для разведки в открытом море, высотного торпедо- и бомбометания по кораблям, постановки мин, нанесения бомбовых ударов по ВМБ и береговым сооружениям. Замечу, что ведение разведки, постановки мин с неменьшим успехом могли делать и летающие лодки с поршневыми двигателями. А бомбометание по кораблям в море с горизонтального полета с большой высоты обычными бомбами вообще было неэффективно. Поэтому руководство думало о нанесении ударов по береговым целям не в последнюю очередь.

В октябре 1955 года был построен первый опытный образец Бе-10. Его делали на авиационном заводе № 86 в Таганроге, на котором серийно выпускали летающие Бе-6 с поршневыми двигателями.

К 13 ноября 1955 года Бе-10 в плавдоке отбуксировали в Геленджик. Там на специальном стенде состыковали агрегаты, после чего 20 декабря начали заводские испытания. В акватории Геленджика и состоялся первый 20-минутный полет морского разведчика. Всего же было произведено 76 вылетов первого опытного и первого серийного образцов Бе-10.

С 20 октября 1956-го по 20 июля 1959-го проходили госиспытания детища конструктора Бериева. Общий налет опытного самолета к моменту окончания испытаний составлял 138 часов 33 минуты (109 полетов), а первого серийного – 91 час 31 минуту (65 полетов). Дважды выходили из строя двигатели машин, что приводило к перерывам в полетах.

В акте о результатах государственных испытаний летающую лодку Бе-10 с определенными оговорками рекомендовали к принятию на вооружение авиации ВМФ. Там же отмечалось, что летные данные не полностью соответствуют заявленным тактико-техническим требованиям. Максимальная скорость Бе-10 составила 910 километров в час вместо заданной 950–1000, практический потолок – 12,5 километра вместо 14–15. Практическая дальность полета – 2895 километров вместо 3000. Основной причиной снижения параметров стало несоответствие фактических характеристик двигателя АП-7ПБ заявленным.

Летом 1959 года к переучиванию на Бе-10 приступила 2-я эскадрилья 977-го отдельного морского дальнеразведывательного авиаполка авиации Черноморского флота, вооруженная летающими лодками Бе-6. Эскадрилья базировалась на гидроаэродроме закрытого от штормов озера Донузлав в Крыму.

Серийные Бе-10 в различных вариантах загрузки могли нести три авиационные реактивные торпеды РАТ-52, три индукционные гидродинамические мины ИГДМ или авиационные плавающие мины АПМ, 12 бомб ФАБ-250 или одну ФАБ-3000.

Бе-10 был вооружен передней неподвижной установкой с двумя пушками АМ-23 и боекомплектом 300 выстрелов и кормовой пушечной установкой ДК-7Б с двумя АМ-23 с боекомплектом 600 патронов. Установка ДК-7Б имела горизонтальное наведение плюс/минус 65 градусов и вертикальное плюс 60 градусов (вверх) и минус 40 градусов (вниз). Управление наведением дистанционное, посредством сельсинной синхронно-следящей передачи. Электрическое управление кормовой установкой осуществлялось от оптической прицельной станции ПС-53К или радиолокационной прицельной станции «Аргон-2», позволяющей вести огонь при любой видимости.

Однако идея создания межконтинентального ракетоносца, способного взлетать с воды, не оставляла наше руководство. И за неимением лучшего им решили сделать Бе-10. При этом межконтинентальную дальность обеспечить за счет дозаправок, а крылатую ракету пришлось делать заново.

Сделано в Таганроге

Работы над ПКР К-12 были начаты по постановлению Совмина № 838-389 от 11 июля 1957 года. Первоначальное проектирование вели в ГСНИИ-642, однако постановлением Совмина СССР № 564-275 от 26 мая 1958 года работы над К-12 были переданы в ОКБ-49 под начало главного конструктора Георгия Бериева. Он решил делать ракеты К-12 в комплексе с самолетом-носителем Бе-10Н, созданным на базе двухмоторной реактивной летающей лодки Бе-10. В Таганрогском ОКБ-49 индекс К-12 преобразован в К-12БС.

Ракета К-12БС предназначалась для поражения бронированных кораблей, крупных транспортов и радиолокационно-контрастных наземных целей. В аппаратуре самонаведения использован принцип активного самонаведения ракеты с подвески по выбранной с помощью РЛС «Шпиль» надводной или наземной цели. Аппаратура наведения включала активную радиолокационную ГС «КН» и автопилот АП-72-12.

Ракета оснащалась серийным жидкостным реактивным двигателем С2.722В с турбонасосной подачей топлива. Длина ракеты – 8,36 метра. Крылья стреловидные с углом 65 градусов и размахом 2,25 метра. Стартовый вес – 4,3 тонны.

Максимальная скорость – 2500 километров в час, высота полета – 5–12 километров. Дальность стрельбы – от 40 до 110 километров.

Вес БЧ составлял около 350 килограммов. Боевая часть могла быть как ядерной, так и фугасно-кумулятивной. В последнем случае она содержала 216 килограммов взрывчатого вещества.

При пробитии борта цели при угле встречи менее 45 градусов взрывное устройство обеспечивало подрыв обычной БЧ внутри корабля, а при углах встречи, превышающих 45 градусов, происходил мгновенный взрыв у борта.

Пуск ракеты производился с Бе-10Н при скорости до 700 километров в час с высоты 5–10 километров.

Таким образом, в ОКБ-49 под руководством Бериева создали уникальный комплекс, состоявший из первой в мире серийной реактивной летающей лодки, оснащенной двумя крылатыми ракетами. Ни до этого, ни после ничего подобного в мире сделать не смогли.

Нормальный взлетный вес Бе-10Н составлял 48,5 тонны. Самолет мог нести одну или две ракеты. Практический потолок – 11,6–11,8 километра, максимальная скорость с одним снарядом – 875 километров в час. Радиус действия при подвеске одного снаряда без дозаправки – 1250, а с одной дозаправкой в море с ПЛ – 2060 километров. Это позволяло атаковать цели, находившиеся в центральной части Атлантики и Тихого океана. РЛС «Шпиль К-12У» должна была обнаруживать цель типа эсминец при волнении моря четыре-пять баллов на расстоянии не менее 150 километров.

Не буду утверждать, что «Россия – родина слонов». В 1942–1943 годах японские летающие лодки, стартуя с базы «Джалуит» на Маршалловых островах, дозаправлялись в океане от подводных лодок и наносили удары по Перл-Харбору. А в 1950–1952 годах американцы перестроили подводную лодку «Гуавина» в танкер-заправщик, и с нее неоднократно заправляли летающие лодки типа «Марлин».

Подводные танкеры для стратегов Хрущева

В СССР с целью отработки взаимодействия гидросамолетов и субмарин при дозаправке в ноябре-декабре 1956 года, в июне-июле 1957-го и в августе 1957-го провели учения на Черноморском, Северном и Тихоокеанском флотах. При этом роль реактивной летающей лодки исполнял Бе-6, а танкеров – ПЛ проекта 613.

Судостроители параллельно работали над несколькими проектами подводных танкеров. Самым простым вариантом было переоборудование серийной лодки проекта 613 в проект 613Б. В корме размещалась топливная цистерна емкостью 15 тонн керосина. Передача топлива рассматривалась в двух вариантах: перекачкой насосом или выдавливанием сжатым азотом из баллонов. Делались и специальные проекты: в 1956 году в ЦКБ-18 начались работы над ДЭПЛ проекта 632, которая должна была перевозить 160 тонн авиатоплива в топливно-балластных цистернах. В 1957-м было начато проектирование большой дизель-электрической транспортной субмарины проекта 648, которая среди прочих грузов могла перевозить 500 тонн авиационного топлива.

С августа 1959 года началось проектирование атомной транспортной ПЛ проекта 664, которая среди прочих грузов должна была перевозить 1000 тонн авиатоплива. В разделе «Назначение лодки» было сказано: «Снабжение в море гидросамолетов топливом и другими видами обеспечения». Что понималось под «другими видами обеспечения», сказано не было, но АПЛ проекта 664 должна была транспортировать 20 КР типа П-5, П-6 или П-7. Они предназначались для передачи в море на подводные лодки-ракетоносцы. Однако без особого труда ракеты П-5 можно было заменить на ракеты К-12БС, которые несколько легче и существенно меньше по габаритам. А при проектировании ракеты К-12БС предусматривалась ее подвеска под крылом Бе-10Н со специального катера. При передаче же ракеты с субмарины на Бе-10Н можно было использовать надувной понтон. Таким образом, один или несколько бериевских ракетоносцев могли получить базу где-нибудь в центре Тихого океана. Там они дозаправлялись с АПЛ, наносили ракетный удар по цели за 1200 километров и возвращались за топливом и ракетами. На ПЛ могли располагаться и сменные экипажи самолетов.

Гидросамолет Мясищева

Параллельно с Бериевым, но независимо от него в атмосфере беспрецедентной секретности в Москве на Филях в ОКБ-23 под руководством Владимира Мясищева в ноябре 1955 года началось проектирование сверхзвукового гидросамолета М-70 взлетным весом 240 тонн. Взлетать он должен был даже при солидном волнении до четырех баллов включительно, то есть при волне до 1,8 метра. Максимальная скорость М-70 планировалась 2500 километров в час.

Дальность полета без дозаправки – 7000–7500, а с двумя дозаправками – 23–24 тысячи километров, то есть лодка могла долететь и вернуться из любой точки земного шара.

М-70 предполагалось оснастить четырьмя турбореактивными двигателями М-16-17Ф или П10Б (ПК-10), которые развивали на взлете тягу 22 и 26,5 тонны соответственно.

Этот гидросамолет М-70 представлял собой высокоплан нормальной схемы с тонким трапециевидным крылом малого удлинения, четырьмя двигателями на пилонах, два размещены над крылом, а два других закреплены справа и слева от киля, и гидрошасси. Гидрошасси его состояло из подводного крыла, носовой гидролыжи, подкрыльных гидролыж и кормового демпфера. Подводное крыло сварное из титанового сплава, образовано верхней и нижней обшивкой, приваренной к нервюрам.

Основным вооружением М-70 были баллистические КР Х-44 конструкции ОКБ-23 Мясищева или П-6 конструкции ОКБ-52 Челомея.

Были и иные варианты нагрузок, в частности управляемые бомбы типа УБВ-3 или четыре морские мины в габаритах ФАБ-1500.

Работы над Х-44 были начаты в 1956 году в ОКБ-23. Ракета выполнена по нормальной самолетной аэродинамической схеме. Два двигателя Р3-45Ф с тягой по 5650 килограммов позволяли развивать маршевую скорость, в три раза превышающую скорость звука. По мере расходования топлива высота полета увеличивались с 19 до 21,5 километра. Стартовый вес Х-44 – 11 тонн, БЧ весила 2,7 тонны и содержала термоядерный заряд «Изделие 205К». В противокорабельном варианте оснащался радиолокационной головкой самонаведения, разработанной в ЦНИ-108.

Оборонительное вооружение М-70 предназначалось для отражения атак в задней полусфере и создания пассивных помех системам наведения наземных РЛС и управляемых ракет класса «земля-воздух» и «воздух-воздух». Включало: кормовую башню с двумя 23-мм пушками типа 261-П системы Рихтера; радиолокационный прицел типа «Ксенон»; реактивные снаряды ТСР-45 с дипольными отражателями.

Параллельно Мясищев занялся разработкой гидросамолета с атомной силовой установкой 60М. Работы велись в соответствии с распоряжением Минавиапрома от 16 апреля 1956 года за № М-40/1982 и постановлением Совмина от 15 августа 1956 года за № 1119-582.

При разработке проекта 60М использовались результаты исследований, полученных при разработке гидросамолета М-70. Успешные испытания модели М-70 с лыжно-крыльевым шасси в открытом водоеме послужили основанием для выбора именно этой схемы для проекта 60М. Применение классической реданной схемы признали нецелесообразным из-за увеличенного миделя и большого веса конструкции.

Гидросамолет 60М – цельнометаллический среднеплан с прямым крылом малого удлинения и Т-образным оперением, с четырьмя твердотопливными двигателями, расположенными в кормовой части, и лыжно-крыльевым шасси, которое убиралось в положение заподлицо в днище.

Взлетный вес составлял 224 тонны, из которых 80 тонн приходились на силовую установку и 25 – на боевую нагрузку. Максимальная скорость составляла 2200–2400 километров в час, посадочная – 320 километров в час. Дальность пробега по воде – 1600–2000 метров. Дальность полета – 20–25 тысяч километров, то есть машина могла поразить цель в любой точке мира, при этом огибая районы с сильной ПВО противника.

Защита экипажа от нейтронного и гамма-излучений почти не отличалась от защиты наземных реакторов. Вооружение атомного 60М было аналогично арсеналу М-70.

Проект закрыт, все свободны

Параллельно с проектированием стратегических гидросамолетов в СССР шла разработка для них береговых и плавучих баз. Предусматривалось базирование М-70 и 60М в скальных укрытиях. Любопытно, что эти ЛА могли базироваться не только в Крыму у незамерзающего Черного моря, но и на Севере и Балтике.

Для стратегических летающих лодок спроектировали и специальные самоходные эксплуатационные доки, где ЛА можно было не только базировать, но и ремонтировать. Так, док для М-70 имел длину 85 метров, а для 60М – около ста. Водоизмещение нагруженного дока составляло 3500 тонн. К доку был положен катер-буксировщик водоизмещением 640 тонн.

Промышленность готовилась к серийной постройке транспортных подводных лодок, которые должны были снабжать стратегические гидросамолеты топливом и ракетами.

Разумеется, за все надо платить, и водоизмещение АПЛ проекта 664 достигло 10 150 тонн, то есть приблизилось к водоизмещению атомных ракетоносцев 80-х годов.

Но созданию грандиозной системы из летающих лодок, сверхзвуковых крылатых ракет и подводных танкеров не суждено было сбыться. Успешные пуски МБР Р-7 конструкции Королева и лодочных Р-11ФМ и Р-13 конструкции Макеева произвели потрясающее впечатление на Хрущева, и он приказал прекратить все работы над созданием стратегических гидросамолетов.

Строительство АПЛ проекта 664 было начато на заводе № 402, но вскоре заморожено. Таганрогский авиазавод № 86 с 1958 по 1961 год сдал 27 серийных реактивных Бе-10. А сверхзвуковая летающая лодка М-70, равно как и ракеты К-12БС и Х-44, не дошла даже до стадии летных испытаний.

Изготовленные Бе-10 было решено использовать как противолодочные и патрульные самолеты, их даже оснастили специальной ядерной глубинной бомбой «Скальп». Но в этой роли, как уже говорилось, они были неэффективны.

Превосходные летные качества Бе-10 были использованы Хрущевым для пропагандистских целей. Летающие лодки со стреловидным крылом неоднократно на бреющем полете пролетали на параде в Тушине, над Невой и в Севастополе. На Бе-10 было установлено 12 мировых рекордов для летающих лодок, в том числе достигнуты рекордная скорость – 912 километров в час и высота с грузом 15 тонн – 11 997 метров.

С 1964 года построенные Бе-10 ржавели на берегу, а в 1968-м были сняты с вооружения.