Завершился очередной космический год и пришло время обсудить итоги деятельности отвечающего за это направление работы ведомства – государственной корпорации «Роскосмос». Можно откровенно порадоваться успехам, которые вселяют определенный оптимизм и надежду на дальнейшие изменения к лучшему.

Однако остались и нерешенные проблемы, которые не позволяют отрасли динамично развиваться и посему требуют своего скорейшего решения. Отсюда следует, что первые успехи налицо, но бить в литавры рановато.

Первые шаги сделаны

Хочется отметить заметно возросшее качество работы всех подразделений Роскосмоса: в 2021 году совершено 76 безаварийных ракетных пусков подряд. Из них 25 пусков РН с четырех космодромов: с Плесецка, Байконура, Восточного, Куру. Несколько смазал показатель не до конца отработавший разгонный блок «Персей», задействованный при очередном испытательном пуске РН «Ангара-А5» в конце года. Но главное – носитель отработал штатно, что подтверждает верность конструкторских решений и высокий профессионализм личного состава космодрома Плесецк. Это также позволяет без лишних сомнений и дальше наращивать серийное производство этого перспективного носителя. С аварийным же «Персеем» будут разбираться специалисты – на то он и испытательный запуск с макетом вместо настоящего спутника, чтобы минимизировать потери при отработке новой космической техники.

Можно лишь догадываться, с какими усилиями в Роскосмосе укрепляли производственную и технологическую дисциплину для того, чтобы добиться требуемой надежности космических запусков. Сделало свое дело и повышение оплаты труда некоторым категориям работников (кстати, и космонавтам тоже) на ключевых предприятиях отрасли, особенно там, где требовалась высокая квалификация специалистов. Все принятые меры не могли не сказаться самым положительным образом на качестве техники и как следствие безаварийности в целом.

“В ближайшие годы должны появиться на свет модификации РН увеличенной грузоподъемности – «Ангара-А5М» и «Ангара-А5В». Под них на космодроме Восточный ударными темпами строится новый стартовый комплекс, откуда через пару лет начнутся первые пуски”
Другим крупным достижением можно считать долгожданное завершение формирования российского сегмента МКС. В 2021 году с интервалом в четыре месяца к станции были пристыкованы два новых модуля – многоцелевой «Наука» и узловой «Причал». Это позволило в разы увеличить число проводимых на орбите экспериментов. А в будущем, что вполне вероятно, на базе этих модулей или новых, им подобных, будет создаваться Российская орбитальная служебная станция – РОСС.

После продолжительного перерыва возобновлена программа космического туризма: на нашем корабле «Союз МС-20» МКС посетили два гражданина Японии. С учетом того факта, что американцы теперь доставляют на орбиту астронавтов с помощью собственных кораблей, Россия снова получила возможность зарабатывать средства на подготовке и путешествии на орбиту космических туристов, как это происходило в былые времена.

А двумя месяцами ранее на МКС побывала съемочная группа, отснявшая на орбите самые главные и эффектные кадры будущего фильма на космическую тему.

Неоднозначное событие, вызвавшее в обществе острые споры. Однако дело сделано – будем ждать премьеры, никто не застрахован от удач.

В целом проделанная Роскосмосом работа была необходимым, но все-таки недостаточным условием для поступательного движения отрасли вперед. Дело в том, что пока речь идет о наведении элементарного порядка в производстве и эксплуатации старой и проверенной временем техники. Как принято говорить, все случившееся в большей части связано с советским наследием – слегка обновленной техникой, уходящей корнями в ХХ век, с небольшими вкраплениями современной электроники и компьютерного оборудования. Просто надо понимать, что из былого задела выжали максимум и без новых разработок у российской космонавтики будущего не предвидится.

Рабочие лошадки

Учитывая, что со старым багажом рано или поздно придется расставаться, на повестку дня встает вопрос создания новой линейки ракет-носителей. Первой в списке идет РН «Ангара» в легкой и тяжелой своих ипостасях: «Ангара-1.2» грузоподъемностью три тонны и «Ангара-А5» – 24,5 тонны груза. Обе удачно начали летать и в 2022 году продолжатся их летные испытания. В ближайшие годы должны появиться на свет модификации увеличенной грузоподъемности – «Ангара-А5М» и «Ангара-А5В». Под них на космодроме Восточный ударными темпами строится новый стартовый комплекс, откуда через пару лет начнутся первые пуски. Тему этих носителей ведет ГКНПЦ им. Хруничева, который на площадях своего омского филиала продолжает локализацию серийного производства универсальных ракетных модулей – составных частей первой ступени носителя.

Следующим новым изделием в этой череде является РН «Союз-5», которая создается в самарском РКЦ «Прогресс». Носитель планируется задействовать при пусках как с космодрома Байконур, так и с платформы «Морской старт», если все-таки получится задействовать этот проект. Работы активно ведутся, и хочется верить, что в ближайшие годы «Союз-5» тоже выйдет на летные испытания. А ближе к маю под этот носитель на Байконуре должна начаться модернизация стартового комплекса, финансировать которую будет Казахстан.

Забрезжил свет в конце тоннеля разработки многоразовой РН с метановым двигателем, которая получила индекс «Союз-7». Судя по предварительной информации, недавно утвержден эскизный проект изделия и началось полноценное проектирование, за которым последует создание первых летных экземпляров обновленного «Союза».

Программа же создания РН сверхтяжелого класса отложена на неопределенный срок, что явно к лучшему. Создавать столь дорогостоящее изделие на старых технологиях в корне неверно. На первом этапе освоение лунных ресурсов можно и нужно начинать с помощью «Ангары». Мощностей этой РН за глаза хватит для доставки на поверхность естественного спутника Земли разного рода автоматов-роботов, которые заложат основу базы и отработают на месте новые технологии. Причем это минимум на порядок дешевле пилотируемого варианта. А вот уже для последующего масштабного освоения потребуется коммерчески выгодная и многоразовая сверхтяжелая РН. Всему свое время.

Что бы там ни говорили «эффективные менеджеры» о прорывах в области импортозамещения, но такое направление, как микроэлектроника, продолжает оставаться самой уязвимой позицией, когда заменить иностранные компоненты на отечественные аналоги не удается из-за банального отсутствия таковых. Электронную начинку спутников и другой аппаратуры наши производители вынуждены собирать в прямом смысле слова буквально с миру по нитке, отыскивая необходимое в разных странах.

Спрашивается, почему нет собственного производства? Да все просто: кто имеет финансирование – неспособен что-либо создать, а кто способен – тому не дают денег. Вот скажите, что произвели в Сколкове? Ответ: практически ничего. И это притом что денег туда вбухали и продолжают вбухивать немало. А что, извините, разработали в Роснано? Пшик.

Но есть примеры иного рода. В Ядерном центре в городе Сарове (ЗАТО) за последние годы сумели создать ряд великолепных образцов сложнейшей техники. В их числе мощнейший лазерный комплекс «Пересвет», новейшие подкалиберные снаряды повышенного могущества для танков Т-90М «Прорыв» и Т-14 «Армата». Когда же американцы с японцами ввели запрет на поставку в Россию углеродного волокна для производства крыльев авиалайнера МС-21-300, то и эта проблема была решена в кратчайшие сроки. А сейчас саровцы задействованы в производстве космического ядерного буксира. И это лишь темы, о которых пусть и скупо, но говорят, хотя существуют и другие разработки.

Вывод таков: хотим иметь свою элементную базу, нужно срочно передавать Росэлектронику в подчинение Росатому, эта госкорпорация из немногих хозяйственных субъектов, которая безболезненно пережила лихие 90-е годы и сохранила компетенции вместе с персоналом, ибо не была затронута приватизацией. Профинансируйте их, и уж они-то сумеют решить вопрос. А уже через пару-тройку лет российская космическая техника на 99 процентов перестанет зависеть от поставщиков извне.

Упущенная выгода

Проблема с отсутствием электронных компонентов наряду с недофинансированием как по цепочке ведет к следующей проблеме, а именно: к срыву сроков создания полезных нагрузок (спутников различного назначения), а также к невозможности увеличения их производства в целом. Графики создания новой космической техники неумолимо ползут вправо. Проще говоря, к выводу на орбиту предлагается ограниченное количество полезных нагрузок, что явно не удовлетворяет спрос как государственных заказчиков, так и гражданского сектора промышленности.

Но и это еще не все: цепочку проблем можно продолжить. Производным уже сказанного является вынужденная полная утилизация снимаемых с боевого дежурства ракет стратегического назначения вместо использования их в качестве конверсионных РН для космических запусков. Банально нет заказов. Можно даже с небольшой погрешностью посчитать количество списываемых МБР – оно примерно соответствует количеству поставленных новых для Минобороны РФ.

За прошедшие пятнадцать лет с момента выступления президента России Владимира Путина на Мюнхенской конференции по вопросам политики безопасности, после которой был дан старт активному перевооружению Российской армии, ежегодно на вооружение ставилось от 20 до 30 стратегических ракет сухопутного и морского базирования. Всего получается около 400 ракет. При усредненной коммерческой цене космического пуска семь-восемь миллионов долларов легко можно вычислить, что упущенная выгода за эти годы составила порядка трех миллиардов долларов плюс расходы непосредственно на утилизацию. Вот так вместо использования в качестве носителей списанные ракеты фактически были уничтожены.

Уже два года пуски конверсионных РН не производятся – последний состоялся в декабре 2019 года, а списание ракет, снятых с боевого дежурства, продолжается. Это нонсенс, ведь такой уникальной линейки конверсионных ракет нет ни в одной стране, кроме России. Они достойны того, чтобы быть названными поименно: «Днепр», «Рокот», «Стрела», «Старт», «Штиль», «Волна» – и это только из летавших.

В начале 2000-х, когда с дальневосточного космодрома Свободный запускались коммерческие спутники серии EROS, израильские специалисты с завистью цокали языком по поводу нашей конверсионной РН «Старт-1». «Это ж надо, как все гениально придумано: привезли трубу с ракетой на бетонную площадку, подняли и выстрелили спутником в космос», – это были их слова.

Сегодня в РВСН продолжают заменять «Тополя» на «Ярсы» и скоро начнут замену «Воевод» на «Сарматы», а на флоте ожидается массовая замена «Синевы» на «Булаву». Эх, сколько же способных послужить России ракет будет списано и утилизировано! И заметьте, никто из ответственных лиц ни слова в их защиту не замолвил. Делается все тихо и без лишнего шума, будто так и было задумано. Хотя если подумать, наверняка не стоит торопиться с их утилизацией и вот почему.

В своем предновогоднем интервью руководитель Роскосмоса Дмитрий Рогозин с уверенностью заявил: «Можно говорить о том, что в ближайшие годы будут построены сотни и тысячи спутников. Их, естественно, потребуется выводить на орбиту. Следовательно, через три-четыре года может произойти не схлопывание рынка пусковых услуг, а наоборот – дефицит пусковых мощностей».

Может быть, имеет смысл подготовиться и предложить свои услуги, заработав на этом дефиците? А от представителей Минобороны и Роскосмоса хотелось бы услышать внятную позицию по этому поводу, а не молчание.

В данной связи можно еще припомнить остававшийся на базе хранения Космических войск запас РН «Циклон-2». Несколько лет назад публично сообщалось о проекте их модернизации в вариант «Циклон-2К», а потом наступили долгие годы подозрительной тишины. Неужели тихой сапой все десять готовых изделий пустили на прищепки? А ведь ракета-носитель, разработанная КБЮ, уникальна: из 106 запусков все 106 были удачными – это абсолютная надежность, и пока никто в мире это достижение повторить не смог.

На пути к новой космонавтике

Постепенно начинает вырисовываться если не будущее российской космонавтики, то для начала хотя бы контуры стратегии ее развития. А стратегия – это однозначно курс на освоение Луны. Вокруг этого и должна строиться вся перспективная деятельность Роскосмоса. В этом году будет первый за долгое время пуск автоматической станции «Луна-25» с посадкой на Южном полюсе естественного спутника Земли. В случае удачи за ней последуют другие аппараты с дополнительными задачами. Фактически это предтеча пилотируемых экспедиций.

Сегодня следует определиться, будем ли мы покорять земной спутник в одиночку или с партнерами. Наиболее реальный вариант действий – строить станцию и осваивать Луну совместно с Китаем. Такая возможность не исключается и все чаще является темой обсуждений. Тем более что переговоры с китайской стороной по этому вопросу активно ведутся.

Будущая РОСС также должна быть заточена под решение задач, связанных с освоением Луны. А таковых немало: начиная с отработки лунной техники и технологий и кончая сборкой космических кораблей для отправки на лунную орбиту.

Ни в коем случае не будут забыты и земные запросы. На это в первую очередь рассчитана масштабная космическая программа «Сфера». Первые спутники серии «Скиф» уже в производстве и в этом году должен состояться запуск демонстрационного образца.

По известным причинам особое внимание уделяется военному космосу, на который работает космодром Плесецк. За последние годы он не только изменился в плане оснащения, но даже внешне похорошел и стал современным во всех отношениях. Отсюда стабильно уходят и продолжат уходить на орбиту КА военного и двойного назначения. А еще там проходят испытания новые РН и ракетные комплексы стратегического назначения, и Роскосмос в этих мероприятиях принимает самое непосредственное участие.

Многие проблемы космической отрасли принято объяснять отсутствием должного финансирования. Бесспорно, но лишь отчасти, так как это дорога с двусторонним движением. Чтобы финансирование было стабильным и руководство страны оказывало российской космонавтике в этом вопросе поддержку, Роскосмос должен реальными делами доказывать свою компетенцию и профессионализм. А реальные дела в данном случае – это новые космические старты.