- Олег Генрихович, свою жизнь Вы делите на две: до 19 января 1943 года, и после. Чем объясняется такое деление, и какие события происходили в Вашей 'первой жизни'?
- Я москвич, родился в 1922 году. Детство и юность прошли в Тайнинке, что близ Мытищ, в поселке 'Пролетарий'. Я был поздним ребенком, отцу в то время было уже далеко за 50, маме - за 40:
С детства очень любил конструировать, но сборка моделей по готовым рецептам меня не привлекала. Мастерил я, 'модернизируя' готовые детали.
После 6-го класса я учился в школе, что была напротив ЦАГИ. В полуподвале школы размещалась ЦАМЛ (Центральная авиамодельная лаборатория), и это не могло оставить меня безучастным. Кроме моделирования мечтал поступить в аэроклуб, но:. Впереди были 10-й класс, выпускные экзамены, аттестат.
1940 г. Июнь. Последний экзамен сдан! Окончена школа!
':3.10.1940 г. прибыть для отправки по месту службы в рядах Красной армии' - так я стал пограничником 92-го погранотряда, дислоцированного в г. Перемышле.
12.04.1941 г. я был откомандирован в г. Коломыя, что на реке Прут, где меня и застало начало войны. Всю войну прошел, будучи сначала офицером-особистом, затем оперуполномоченным отдела контрразведки 'Смерш'.
Служить мне пришлось в кавалерии. Верховую езду я не только должен, обязан был освоить в совершенстве, а ведь никогда в жизни на лошади не скакал:
:Бой у г. Валуйки. Удар!!! Пуля из танкового пулемета попала мне слева в шею, прошла через нее и, вышла на правом плече: Опрокинулось куда-то небо: Но сознание вернулось: Дополз до железнодорожной насыпи, а уж дальше, прикрываясь ею, на своих плечах тащил меня мой ординарец Николай.
В школе - дивизионный медсанэскадрон. Врач, бегло осмотрев меня, махнул рукой: 'Положите в тот, дальний класс'. Позже я узнал, что интереса для медиков уже не представлял, так как с таким ранением мог прожить всего час-два от силы:Но я не умер. Медицина, к счастью, ошиблась.
- Уже в феврале 1943 г. Вы вернулись в полк. Как сложилась Ваша дальнейшая военная судьба?
-С полком участвовал в кавалеристских рейдах. Были тяжелейшие бои на Смоленщине и в Белоруссии. :Рейд на Дубно через Млынув : У дороги опять разорвался снаряд. Пригнулся, заметив, что от группы, шедшей впереди, кого-то отбросило в сторону, прямо к проходящему танку. Мы с фельдшером Е. Ароновым успели оттащить паренька в сторону, внесли стонавшего в крайнюю хату.
- Это фотокорреспондент: Ростоцкий его фамилия.
Позже кинорежиссер С. И. Ростоцкий написал: 'Много чудес произошло в моей жизни. Каково было мое радостное удивление, когда совсем недавно узнал, что моим фронтовым товарищем был человек, который последним прикоснулся к Гагарину перед его полетом в космос:'
Дальнейший фронтовой путь - через Румынию, Венгрию, Чехословакию. Как дорогую реликвию храню маленькую алюминиевую пластиночку, на которой отнюдь не каллиграфическим почерком вырезаны очень дорогие мне слова:'Гв. л-ту Ивановскому от друзей и боевых товарищей в день ожесточенного боя за гор. Хайду-Собосло 12.10.44'. Эту пластиночку ребята прикрепили к подаренному мне на память трофейному пистолету. Очень дорогая память.
Май 1945 года:
- Теперь, старший лейтенант, новое задание. Отбираем самых достойных, для выполнения очень ответственного задания. Люди должны быть заслуженные, боевые. И сам готовься.
Отобрано 30, осталось12. В Братиславе был сформирован сводный полк 2-го Украинского фронта с почетным заданием: принять участие в Параде Победы.
:К 8 часам вышли на Красную площадь, заняли свое место у стен ГУМа. Полк: Тысяча представителей почти всех родов войск - генералов и рядовых солдат войны, отличившихся в боях, награжденных боевыми орденами. Командир - Маршал Советского Союза Р. Я. Малиновский: Мог ли я знать, что с генералом Каманиным, стоящим рядом в парадном строю, не раз встречаясь спустя 15 лет, мы будем обсуждать ход подготовки космонавтов и космических кораблей, что и обо мне он будет вспоминать в своих дневниках, изданных уже после его смерти.
: Замолк тысячетрубный оркестр. Дробь восьмидесяти барабанов - и две сотни воинов бросают фашистские знамена на землю к подножию Мавзолея. Думаю, не только я в тот момент всем своим существом, всем сердцем понял: кончилось, вот теперь кончилось:
А весной 1946 г. стали отказывать ноги, словно не мышцы в них, а вата. Поликлиника. Медкомиссия. Так закончилась моя военная служба.
- Оправившись от последствий ранения, Вы оказались в 'альма матер' отечественной космонавтики - НИИ-88 и около 10 лет проработали в ОКБ-1 под руководством С. П. Королева. Были ли моменты его непосредственного влияния на Вашу судьбу?
- Вспоминается несколько 'судьбоносных' моментов в моей жизни, связанных с именем С. П. Королева.
Январь 1956 г. Совмин СССР принял решение о создании искусственного спутника Земли (ИСЗ) в 1957-58 г.г. Срок пробного пуска намечался на 1957 г. Разговор со мной инициировал М. С. Хомяков, ведущий конструктор по первому спутнику:
- Один я это дело не потяну - мне придется ракетой заниматься, а вот ты возьмись за спутник. Королев мне говорил, чтобы я подумал о заме.
Скажу прямо: предложение застало меня врасплох: Поздно вечером нас принял Королев.
- Это хорошо, что вместе. Договорились? - спросил он, устало глянув на нас.
Я понял - разговор обо мне уже был. Хомяков попытался доложить о моих колебаниях, но Королев, жестом остановив его, спросил:
- Согласны?
Смутившись, я бессвязно пролепетал, что это все будет для меня новым, нужного опыта у меня нет:
- А вы думаете, все, что мы делаем, для нас всех не ново? Спутники Земли делать не ново? Или вы думаете, у меня есть опыт полетов к звездам?
Я молчал.
- Так что, беретесь?
- Берусь, Сергей Палыч.
- Вот и хорошо. Желаю успеха.
Так, с благословения С. П. Королева, я стал замом ведущего конструктора по первому ИСЗ, полет которого ознаменовал величайшее событие в жизни человечества - начало космической эры. Затем был второй спутник с собакой Лайкой на борту, третий, первые 'Луны':
Май 1960 г. С. П. Королевым я был назначен ведущим конструктором уже по всем разрабатывавшимся космическим аппаратам. ':Ведущему конструктору Сергей Павлович предоставлял много прав, давал большую самостоятельность, более того, требовал самостоятельных действий, своевременного принятия мер к устранению недостатков и помех в работе:Он поднимал авторитет ведущих конструкторов, подкрепляя его своим собственным авторитетом. Ведущего конструктора на предприятии называли 'глаза и уши Главного конструктора' или 'маленький Главный конструктор'. :Доверие большое, оправдывать его было непросто. Надо было много работать, много знать, где что делается, в каком состоянии, вплоть до последней детали:' - так позже написал в мемуарах один из моих замов в то время, Б. В. Рублёв
Октябрь 1959 г. Байконур. Подготовка к запуску 'Луны-3'. Последние дни страшно болели плечо, шея, рука, сказывалось ранение. Ходил из угла в угол, чтобы хоть немного утихла боль: Королев, очевидно, заметил. Подозвал.
- Ты что, старина, расклеился? Давай-ка в машину и отправляйся в гостиницу. Утром самолет пойдет домой. 'Востоком' надо заниматься. Теперь это для тебя главное!
Ведущие конструкторы подчинялись непосредственно С. П. Королеву |
12.04.61 г. мир узнал имя своего первого космонавта - Юрий Гагарин.
Июнь 1961 г. В цех пришел Королев, взял меня под руку. Отошли в сторонку.
- Нужно сейчас поехать в ЦК партии, там вас примет заведующий оборонным отделом Сербин:
В те годы И. Д. Сербина неспроста называли 'Иваном Грозным'. Все кадровые перестановки, снятия, выдвижения, награждения и наказания руководителей военно-промышленного комплекса должны были согласовываться с ним.
-Есть решение руководства о переводе тебя в аппарат Президиума Совета Министров, - сидевший за столом товарищ внимательно смотрел на меня.
- Простите, но я:
- Нам о тебе все известно. Решение принято. Оформляйся у Королева, и через три дня быть на новом рабочем месте. Желаю успеха.
Совершенно непредвиденное событие в моей жизни - я был назначен начальником отдела комиссии Президиума СМ СССР по военно-промышленным вопросам. Председателем этой комиссии сначала был Д. Ф. Устинов. На работу в Кремль я ездил почти 5 лет.
И вот февраль 1965 г. В покрытом 'кремлевской' ковровой дорожкой коридоре мы встретились с Королевым. Он, взяв меня за рукав пиджака, склонив чуть голову к плечу, раздумчиво проговорил:
- Решили мы тут недавно проблемку одну: Все 'Луны', 'Венеры', 'Марсы' передать лавочкинской фирме. Коллектив очень толковый, грамотный - авиационная культура! И знаешь, кого Главным назначают? Бабакина. Да-да, Георгия Николаевича. Ты, наверное, помнишь его. Он в конце 40-х - начале 50-х у нас в НИИ-88 работал: у Синильщикова.
- Я в 51-ом году работал у него в отделе старшим техником. Прекрасно помню. Он замечательный человек.
- Так-то вот. Будет новая космическая фирма.
- Сергей Павлович, а она вашим филиалом будет или как?
- Нет! Ни в коем случае. Нечего за чью-то спину прятаться. Пусть сами за все берутся, за все и отвечают. Свои пышки, свои и шишки. На первых порах поможем, конечно. Но только на первых порах.
К этому разговору мы с Сергеем Павловичем ещё вернулись - и в том же году.
- Знаете, что я вам хочу предложить? В ОКБ Бабакина полным ходом начали заниматься автоматическими станциями. А что, если и вам там свою руку приложить? Она у вас счастливая, а? Не забылось?
- С удовольствием! - только и мог ответить я. - Но как это сделать?
- Это моя забота, - ответил Королев.
В декабре 1965 г. я был назначен заместителем Г. Н. Бабакина - главного конструктора ОКБ машиностроительного завода им. С.А.Лавочкина в Химках.
- Ваши воспоминания о 12 апреля 1961 года?
- Сценарий того дня, по-моему, никто не разрабатывал, не утверждал. Возможно, один человек ведал порядком этого дня, как и дней предыдущих. Этим человеком мог быть только Сергей Павлович. На космодроме в ту ночь и в то утро были будни. Деловые, строгие, но исторические будни. И люди не отвлекались, делали свое дело - готовили к старту ракету с кораблем-спутником, с 'Востоком'. Историческая значимость происшедшего пришла в сознание в тот же день, 12 апреля, но позже.
- Ну, Юрий Алексеевич, пора. Нужно садиться. - Королев еще раз обнял Гагарина, ни взглядом, ни словом не выказывая своего волнения, своей тревоги. Отец, провожающий своего сына в трудный и опасный путь :
Поддерживая Гагарина под локоть, мы с ним поднялись по лестнице к площадке лифта. Рядом Ф. А. Востоков, ведущий конструктор 918-го завода. На площадке Гагарин на минуту задержался, повернулся к провожающим, поднял руки - до свидания, Земля!
В кабине лифта нас трое: Гагарин, Востоков и я. Востоков с одной стороны, я с другой помогли Гагарину подняться, закинуть ноги за обрез люка и лечь в кресло. Устроившись, Гагарин начал проверку радиосвязи. Самое трудное - прощаться и закрывать люк. Протиснулся в кабину. Обнял его, пожал руку и, похлопав по шлему, отошел в сторону. Мгновение - и крышку люка накинули на замки люка. И вдруг:
- Правильно ли установлена крышка? Нет ли перекосов?
- Нет, Сергей Палыч, все нормально. - Вот в том-то и дело, что ненормально! Нет КП-3!
Я похолодел. КП-3 - это контакт-датчик, сигнализирующий о прижиме крышки к шпангоуту люка.
- Крышка, Сергей Палыч, установлена правильно:
- Что можете сделать для проверки контакта? Успеете снять и снова установить крышку?
Я посмотрел на монтажников Морозова и Селезнева. Они, спокойно, - на меня. Без слов поняли друг друга.
- Успеем, Сергей Палыч. Только передайте Юрию, что откроем люк.
- Все передадим. Спокойно делайте дело, не спешите.
А времени-то почти не было. В одно шестирукое существо слились мы трое. Не то что теперь - и тогда не понять было, кто и что делал. Казалось, все делалось само. Сняли 30 гаек с замков, сняли крышку. Заметил, что Юрий, чуть приподняв левую руку, внимательно смотрит на меня в маленькое зеркальце, пришитое на рукаве, и тихонько насвистывает мотив песни: 'Родина слышит, Родина знает:'
Посмотрел на кронштейн, на котором стоял КП-3. Все было на месте. Прощаться с Юрой еще раз было некогда, успел поймать только в зеркальце его хитрющий взгляд. Крышка опять на замках. Снова гайки: первая: Есть тридцатая! Стрелка вакуумметра неподвижна:
- Есть герметичность!
В трубке телефона голос Королева:
- Хорошо, вас понял. Заканчивайте ваши дела. Сейчас объявим 30-минутную готовность.
В динамике голос Гагарина:
- У меня все нормально, самочувствие хорошее, настроение бодрое. К старту готов. Прием:
- Отлично! Дается зажигание. 'Кедр', я 'Заря-1'. - Это Королев.
- Понял Вас, дается зажигание!
И вдруг сквозь шорох помех и обвальный грохот двигателей ракеты из динамика голос Гагарина:
- ПОЕХАЛИ-И-И!
: 'Восток' вышел на орбиту! Сорвались с мест. У всех - слезы на глазах. У седовласых, у юных. И никто их не стеснялся. Обнимались, целовались, поздравляли друг друга.
:г. Энгельс. Прямо с аэродрома, пересев на вертолеты, вылетели к месту посадки 'шарика' - спускаемого аппарата. Уже было известно, что приземление прошло прекрасно, Гагарин чувствует себя нормально.
Заметили наш шар на берегу одного из протоков Волги, почти на гребне довольно высокого откоса. Вертолеты сели один за другим. Не дожидаясь, пока выйдет начальство, я бегом бросился к обугленному шару. На земле - обгоревший болт. Поднял. Сердце застучало: то был болт от замка крышки люка! Реликвия! Он долго был у меня памятью о тех тревожных минутах на стартовой площадке:
:На даче, где отдыхал Гагарин, и собрались члены Госкомиссии, главные конструкторы систем корабля и ракеты, много наших товарищей из ОКБ, ученые, медики, для меня существовал только Юрий, только он один. Окружили его со всех сторон: 'Как ты себя чувствуешь? Какие замечания по моей системе?' Эти вопросы были первыми и типовыми. С трудом пробрался к нему. Увидев меня, он протянул обе руки:
- Ну, здравствуй, ведущий, здравствуй, 'крестный'! Как себя чувствуешь? Посмотрел бы ты на себя вчера, когда люк открывал!
Надоумил меня кто-то газету со стола взять. Протянул ему. Юрий вынул ручку и рядом со своим портретом написал на газетном листе: 'На память добрую и долгую дорогому Олегу Генриховичу'. И поставил подпись, которую многие впервые увидели в тот день. Долгие годы была цела у меня эта газета, хранил ее как самый дорогой сувенир:
А вечером того же дня:
'ЦК КПСС, Президиум ВС СССР, СМ СССР приглашают тов.О. Г. Ивановского с супругой пожаловать на прием 14 апреля 1961 года в 18 часов. Большой Кремлевский Дворец, Грановитая палата'.
Феерическое зрелище в тот вечер напоминало пережитое народом 9 мая 1945 года!
- До 1970 г. по поручению Бабакина Вы больше времени и забот уделяли 'венерианским' проблемам, но более существенную роль в Вашей жизни, наверное, сыграла 'лунная тематика'?
- Еще в 1970 г Г.Н.Бабакин., основываясь на решении ВПК, своим 'указом' назначил меня главным конструктором по 'дальнему космосу' - по 'Венерам' и 'Марсам'. До того я уже почти год был техническим руководителем испытаний в КИСе и 'Лун', и 'Венер'.
:После старта 'Венеры-7' я по 'кремлевке' докладывал Бабакину о результатах сеанса связи. Он неожиданно задал вопрос:
- Ты сидишь или стоишь?
- Стою. Как же я могу сидеть, разговаривая с начальством?
- Сядь:Есть для тебя одно предложение - 'пересесть' на Луну.
С тех пор и до своего завершения 'лунная тематика' стала для меня основной.
Целесообразными методами исследования Луны были признаны три: с орбиты ИСЛ, подвижными средствами на поверхности и детальные исследования в каких-то особо интересных ее точках.
Г.Н.Бабакин решил разработать универсальный комплекс, который должен был 'уметь' обеспечить выполнение любой из трех вышеназванных задач. Остановлюсь на двух из них, наиболее сложных - доставке на Землю космическими роботами образцов лунного грунта и исследовании поверхности с помощью управляемых с Земли луноходов.
Не касаясь тонкостей космических перелетов, скажу лишь одно: по классической схеме, с коррекцией траектории Луна - Земля, решить задачу доставки оттуда образцов грунта не удавалось. Для нужной при этом системы ориентации на ракете, для радиоаппаратуры и даже для телеметрии весовых возможностей не было. Никаких:
Вот тогда-то и сказал свое слово наш баллистик Ю. Д. Волохов:
- Старт по лунной вертикали.
- И без коррекции на перелете? - задал вопрос Бабакин.
- Без коррекции. Это может обеспечить простейшая ракетная СУ с помощью гироскопа. :Конечно, при определенной скорости, с нужной точностью и в строго определенное время.
:Москва готовилась к первой встрече с внеземным веществом. В Институте геохимии организовали лабораторию для исследований лунного грунта, оснастили ее специальной гермокамерой, в которой человеческие глаза должны были впервые увидеть кусочек Луны:
Победу нам принесла 'Луна-16'. Победу большую, но нелегкую. Только 6-ая попытка решить эту задачу принесла успех:
:Шарик, тщательно упакованный в специальный ящик, поздней ночью прибыл на завод. Без оркестра и торжественных речей, в присутствии высокого руководства он был передан в механический цех.
Тому цеху суждено было стать своего рода операционной клиникой. Один из лучших фрезеровщиков прорезал на станке боковую стенку шара, не затронув герметичную ампулу, внутри которой должно было быть то самое! Ампула тут же была подхвачена нетерпеливыми руками Бабакина. Он приложил ее к уху и, покачивая, силился услышать, перекатывается хоть что-то там внутри. Что-то там шуршало!
Институт геохимии :Тревожные минуты, пока внутри герметизированной камеры ампула была вскрыта, из нее извлечено трубчатое сверло и из него: из него тонкой струйкой на специальные лоточки высыпалось то, чего так долго ждали.
Заглянуть в иллюминатор камеры и увидеть первый раз в жизни кусочки Луны: Можно ли описать те волнения, те чувства, которые переполняли не только меня!
Три успешных рейса - 'Луна-16,-20, -24' - три кусочка Луны: 105, 55 и 170 грамм, итого 330!
Применение подвижных средств, но лишь как 'лунный транспорт' для пилотируемых экспедиций предусматривали и американцы и, еще в 1966 г., в НПО 'Энергия'. Наш же коллектив создавал не транспортное средство, а дистанционно управляемую подвижную лабораторию для комплексных исследований при контакте с поверхностью Луны. Сложнейшая задача!
Из сообщения ТАСС:'17.11.1970 г. :Впервые в истории космонавтики на Луну доставлен и приступил к научным исследованиям автоматический самоходный аппарат, управляемый с Земли'.
Экипаж и группа управления 'Лунохода-1' тратили много энергии: электрической у лунохода, человеческой на Земле. Учились ходить, как учится начинающий жить. Управление луноходом осложняло то, что из-за невысокого уровня радиосигнала по ТВ-каналу статичный кадр на экране сменялся раз в 20 секунд! Вообразите эту ситуацию, сидя за рулем двигающегося автомобиля! Но сам просмотр кадров был как в захватывающем фильме: вот-вот появится нечто невиданное:
После программных 3 месяцев, луноход проработал еще полгода. Суммарно: 132 сеанса связи, 22 792 радиокоманды, осмотр поверхности на пути 10,226 км. Трудностей и критических ситуаций за эти 9 месяцев хватало, например, когда, кренясь на борт почти на 30?, по осыпающемуся под колесами рыхлому грунту луноход выползал из кратера.
16.01.1973 г. - посадка 'Луны-21' с 'Луноходом-2' в древнем лунном кратере Лемонье. Цель - изучение изменений основных физико-химических свойств поверхности Луны в зоне перехода морского района в материковый.
После 37 км пути 'Луноход-2' остановился. Навечно замер, как и его предшественник, став не земным - лунным памятником труду людей, его создавшим, Главному конструктору Г. Н. Бабакину.
Всего по лунной программе произвели 16 пусков, из которых 7 удачных и 9 аварийных. Позже лунная программа была прикрыта, и всем нашим планам суждено было лечь на полку.
- В 1980 г. Главный конструктор В. М. Ковтуненко поручил Вам проект КА 'Астрон'. После запуска 23.03.1983 г. 'Астрона' Вы ушли на пенсию. Как сложилась Ваша дальнейшая судьба?
- 'Астрон' - первый непилотируемый советский КА, созданный специально для высокоточных астрофизических наблюдений. Уже существовало несколько зарубежных спутников подобного рода для наблюдений в ультрафиолетовом и рентгеновском диапазонах спектра, и мы заполняли в этом отношении свой пробел.
КА был оснащен крупнейшим на то время УФ-телескопом и комплексом рентгеновской аппаратуры. Установку комплекса мне пришлось серьезнейшим образом отстаивать в спорах с В.М.Ковтуненко.
После 'завязки рабочей орбиты' и проверки работоспособности 'Астрона', я решил завершить свою производственную деятельность. Мне шел 62-й год, право на пенсию я заслужил.
Работать остался в музее предприятия. Остался: на все следующие 20 с лишним лет! :Очень интересные годы. Открылась возможность демонстрировать наши экспонаты за рубежом. Консультантом и экскурсоводом поучаствовал в этой работе и я. США, Португалия, Малайзия - мог ли я когда-нибудь мечтать о подобном?
В последние годы увидели свет две мои новые книги: воспоминания о войне и о работе в космической отрасли.
Мне уже девятый десяток. Немало: Но заключения моя биография еще не требует:
