«Я был потрясен переменами»
 
— Как вообще вам пришла мысль начать работать в российской авиакомпании?
 
— О, это было очень просто: лучше всего эту ситуацию можно описать русским словом «судьба». Дело в том, что, когда я родился, мой отец находился в Москве — он был кларнетистом очень высокого уровня, и в это время они выступали в Большом театре, — а мама была в Праге. В общем, когда я родился, меня назвали Штефаном, но мой отец вернулся через некоторое время и сказал: «Нет-нет, я же в это время был в России, мы должны назвать его Иваном». Это, можно сказать, был мой первый контакт с Москвой.
 
Второй случился уже в середине моей летной карьеры. Когда я еще служил в военной авиации, кто-то из командования решил, что я должен стать генералом, и отправил меня учиться в Москву, в военную академию. Но я очевидно очень не хотел быть генералом, потому что сбежал из армии и перешел работать в гражданскую авиацию. И в итоге я все равно оказался здесь, так что, видите, это судьба.
 
— Судя по тому, что вы описываете, у вас довольно разносторонний профессиональный опыт.
 
— Да, до того, как прийти в «Аэрофлот» я успел сменить несколько позиций в авиакомпании CzechAirlines, где проработал около 30 лет, а до этого я был военным пилотом и служил в истребительной авиации.
 
— И как давно вы работаете в «Аэрофлоте»?
 
— Около пяти лет.
 
— Даже обычная смена места работы — это стресс, а здесь вам все-таки пришлось поменять страну, оказаться в незнакомой среде. Трудно было адаптироваться?
 
— Не сказал бы, что с этим были какие-то сложности. Дело в том, что у нас с самого начала, еще на моменте обсуждения, был прекрасный контакт с представителями авиакомпании. Они все прекрасно владели английским, были готовы ответить на любые вопросы, мы всё время были на связи. А уже после того, как я присоединился к авиакомпании, меня всё время поддерживали и командир эскадрильи, и вся прекрасная команда инструкторов.
 
— Насколько изменилась компания за те пять лет, что вы здесь работаете?
 
— Кстати, я могу сказать не только про пять лет. Впервые я присоединился к «Аэрофлоту» около 30 лет назад, в рамках тренировочной программы для освоения Ил-62. И пять лет назад, когда я пришел работать в компанию, я был потрясен переменами, которые здесь произошли.
 
«Пилотам важна атмосфера»
 
— Получается, что длительная история связывает вас не только с Россией в целом, но и с «Аэрофлотом»?
 
— Да, но только между первым и вторым моим опытом взаимодействия с компанией была разница почти в 25 лет. И за это время произошли колоссальные изменения, «Аэрофлот» сегодня — одна из лучших международных авиакомпаний, причем как с точки зрения пилота, так и с точки зрения пассажира. Это правда высший класс.
 
— Если говорить с точки зрения пилота, что бы вы выделили в первую очередь?
 
— Одна из важнейших вещей здесь — это то, что мы постоянно находимся в контакте с командиром эскадрильи, с моим непосредственным начальством, каждый день у нас есть возможность обсудить возможные проблемы. Причем не только на уровне командования эскадрильей: лично у меня была возможность поговорить и с высшим руководством. И всегда первый вопрос был — что я могу сделать, чтобы сделать вашу жизнь и работу лучше? И я должен сказать, что для пилота это важно — знать, что всегда есть возможность обсудить возникающие трудности.
 
— Профессия пилота многими воспринимается как очень романтическая, необычная. При этом очень мало известно про то, как устроена ваша работа. И если говорить, например, об условиях, то что именно для пилота важно в первую очередь? На что вы обращаете внимание?
 
— Вы будете удивлены, но — деньги, время на то, чтобы совмещать работу и личную жизнь и, собственно, должность. Как и для всех нормальных людей (смеется). Но первое это, конечно, атмосфера. Она очень важна. Моя карьера близится к завершению, так что я здесь не ради позиции — в тех же CzechAirlinesу меня была более высокая должность, — я здесь ради атмосферы. Русские люди вообще очень дружелюбные, а в «Аэрофлоте» к тому же целенаправленно работают над тем, чтобы климат внутри компании был комфортным.
 
— Друзья-пилоты у вас здесь появились?
 
— Да, разумеется. В основном, конечно, я общаюсь с иностранными пилотами. Но у меня есть друзья и среди российских летчиков. В том числе были и те, кто служил в истребительной авиации. Благодаря им, например, здесь, в России, у меня спустя 30 лет вновь появилась возможность сесть за штурвал истребителя. Но больше знакомых у меня все-таки среди гражданских пилотов.
 
«Дома я бываю чаще, чем во время работы в Чехии»
 
— Вы провели в России уже пять лет. А ваша семья, она тоже здесь?
 
— Нет, они живут в Праге.
 
— И как вы с ними видитесь?
 
— Знаете, спустя несколько месяцев после того, как я пришел работать в «Аэрофлот», мой сын Филипп сказал мне: «Иван, должно быть, ты очень важный сотрудник в этой авиакомпании, потому что с тех пор, как ты начал там работать, дома ты бываешь чаще, чем когда ты работал на CzechAirlines». Это всё, что можно сказать о моей семейной жизни в Праге. Но у них, конечно, у всех есть визы в Россию, и они очень часто сюда приезжают.
 
— Как вы проводите время? Оно у вас вообще есть во время их визитов?
 
— О да, конечно. Один из моих сыновей, например, очень интересуется спортом, и с ним мы успели сходить на чемпионат мира по футболу и на чемпионат мира по хоккею, который проходил в Москве в 2016 году. Мой старший сын альпинист, и буквально месяц назад он поднимался на Эльбрус. Ну а мы с моей женой предпочитаем ходить в театры. Тем более что в Москве очень насыщенная культурная жизнь, мы с ней куда-то выбираемся хотя бы раз в месяц. Так что, если быть честным, я бы сказал, что после переезда из Праги моя частная жизнь стала интереснее и насыщеннее, чем раньше.
 
— Но и в Прагу, получается, вы тоже летаете?
 
— Да, для меня, конечно, здесь, в «Аэрофлоте», есть очень важное дополнительное преимущество. Я могу довольно часто летать домой, раз в пять-шесть дней. Для сравнения, не так давно я встретил своего коллегу, тоже чешского пилота, но другой авиакомпании, который сказал, что его последний рейс в Прагу был около месяца назад. В других странах чешские пилоты летают по всему миру, но очень редко получают возможность слетать домой. Именно поэтому, например, я бы не стал работать в Азии: там довольно высокие зарплаты, но, во-первых, это далеко от дома. Во-вторых, там действительно очень жесткие графики. Всё, конечно, очень зависит от приоритетов, но для меня, например, сейчас важнее возможность быть недалеко от дома. А «Аэрофлот» сегодня — возможно, единственная компания, которая предлагает рейсы в твою родную страну.
 
«Лучший барометр — это сотрудники»
 
— С другими пилотами внутри компании у вас как складываются отношения? Чувствуется соперничество? Особенно учитывая, что вы для них иностранец?
 
— Совсем нет. И это меня очень удивило еще когда я пришел в «Аэрофлот». Потому что понятно, что все вторые пилоты хотят быть первыми пилотами, это нормально. И тут неожиданно появляется какой-то иностранный летчик, который становится командиром воздушного судна. Я ожидал, что будет какое-то естественное напряжение, но ничего такого не произошло. Наоборот, вторые пилоты готовы были рассказывать мне про какие-то стандартные процедуры «Аэрофлота», про то, как строится работа. Они были очень дружелюбными, хотя для них, конечно, я был чужаком, который занял престижную должность. Так что я бы сказал, что в основе наших отношений лежит не соперничество, а скорее сотрудничество.
 
— Кстати, про вторых пилотов. Насколько сложно в рамках «Аэрофлота» вырасти до КВС? Есть ли вообще возможности для такого роста или на такие позиции просто берут более опытных пилотов «со стороны»?
 
— Смотрите, во всех авиакомпаниях предусмотрена четкая процедура: как, когда, при каких условиях второй пилот может стать командиром экипажа. В большинстве случаев на это уходит очень много времени — то есть даже если вы очень хороший пилот, опытный, вы не сможете претендовать на это место раньше, чем, скажем, через 10 лет. Я, например, стал первым пилотом через два года после работы в CzechAirlines, это мало. Но летчики, которые приходили после меня, ждали по 12 лет. В «Аэрофлоте» система работает по-другому. Тут путь к должности первого пилота очень сложный, но короткий.
 
Требования, которые предъявляет компания, очень высокие — выше, может быть, чем у многих других компаний. Но если вы можете им соответствовать, вам не придется ждать дополнительное время — вы сможете претендовать на эту должность сразу. И это, в общем-то, очень важно для профессионального роста пилота. Здесь можно найти КВС, которым исполнилось 26 или 27 лет, может быть, 30 лет. Во многих других компаниях это было бы просто немыслимо. Здесь это реально, но это просто значит, что их квалификация очень высока, они смогли пройти все необходимые испытания.
 
— Насколько я понимаю, такая система должна быть очень привлекательной для летчиков…
 
— Когда-то, когда я еще работал в CzechAirlines, мы встречались с руководством, и меня спросили — Иван, что вы можете сказать по поводу условий работы? И я ответил: лучший барометр — это сотрудники. То, насколько люди заинтересованы в том, чтобы работать в этой компании и оставаться в ней. То же самое я могу повторить сейчас. Потому что я могу сказать, что после окончания авиационных училищ, университетов, здесь, в России, все молодые летчики хотят стать пилотами «Аэрофлота». И только если им это не удается, они идут в другие авиакомпании. Это, я считаю, один из главных показателей успешности компании.