Топ-100
Сделать домашней страницей Добавить в избранное





Главная История Исторический обзор

Правда и вымысел о воздушных боях на Халхин-Голе (Часть 2)

Первый бой, он трудный самый


6 января 2020 года / Владимир Карнозов / Aviation EXplorer
 

Когда командование советско-монгольских войск готовило контрнаступление летом 1939 года, подоспело очередное подкрепление – самолеты И-16 тип 18 с двигателями М-62 (раннее обозначение – М-25К) мощностью на взлете 1000 л.с. против 775 у М-25В, в номинале – 830 л.с. против 715. Практически одновременно на театр военных действий (ТВД) прибыли бипланы И-153 с такими же моторами. Первый бой с их участием в начале июля продемонстрировал качественное усиление советской авиационной группировки на Халхин-Голе.

Начало: Правда и вымысел о воздушных боях на Халхин-Голе. Часть 1: И-16 vs Ki-27

На заключительном этапе битвы советские летчики получили некоторое число самолетов с двигателями М-63 мощностью 1100л.с. на взлетном режиме, 930 на номинале у земли и 900 сил на границе высотности 4500 м, что ещё более усилило техническое превосходство.

Несмотря на появление модификации Ki-27b, технические данные японского истребителя практически не изменились. А вот замена тип 5 на тип 10 и, затем, поступление тип 18 и 24, заметно улучшили летно-технические характеристики размещенных в Монголии самолетов И-16. С каждым новым вариантом возрастала мощность двигателя, что, несмотря на рост полетной массы, вело к увеличению тяговооруженности краснозвездных машин, повышая их возможности по ведению воздушного боя «на вертикалях».

Последнее обстоятельство обеспечивалось кропотливой работой соратников Аркадия Дмитриевича Швецова – главного конструктора М-25 и его модификаций. На практике дело решалось увеличением оборотов (с 1950 об/мин на взлетном режиме до 2200 у М-25В и 2300 у М-63), ростом степени сжатия (с 6,4 до 7,2), а также повышением давления за нагнетателем (до 900-925 мм рт.ст. на максимале и до 1065 на взлете). Совершенствуя базовый двигатель, советские специалисты по ряду показателей сумели добиться более существенного роста, чем их японские коллеги.

Если И-16 тип 5 (с М-25А) по располагаемой мощности силовой установки оказался сравним с Ki-27 установочной партии, и уступал Ki-27a на основных режимах 40-60л.с., то тип 10 (с М-25В) практически сравнялся с последним, а тип 18 (М-62) превзошел противника во всем диапазоне высот за исключением полосы 2,5-3 км. Машины же с М-63 (тип 24) обладали существенным преимуществом по располагаемой мощности во всем диапазоне, от 220 л.с. у земли до 80-100 л.с. на высоте три километра, а выше разница опять увеличивалась. Правда, в ходе сражения истребители редко забирались выше четырех тысяч метров.

Слабым местом Ki-27, равно как и выпускавшегося параллельно с ним палубного истребителя A5M, было жесткое, без амортизации, крепление двигателя к планеру, посредством моторамы. Из-за этого в полете возникала тряска мотора и оперения высокой частоты, сопровождаемая «зудом». Помимо того, на пикировании отмечалось переохлаждение головок цилиндра, что приводило к перебоям в работе двигателя.

Бой на вертикалях

Проведенные в 1938 году испытания трофейного A5M и опыт воздушных боев в Китае помогли советским асам выявить сильные и слабые стороны японских истребителей-монопланов. Прибыв в Монголию, они занялись обучением строевых летчиков приемам борьбы с самолетами противника, используя особенности И-16.

Фактически, этот самолет представлял «первый в мире истребитель, способный вести бой на вертикалях», - отмечал Шавров. Читаем далее: «Маленький… И-16 воплощал в себе идею быстроходного самолета, выполнявшего к тому же очень эффективно фигуры высшего пилотажа и выгодно отличавшийся от любых бипланов». Он поясняет, что «И-16 создавался как скоростной истребитель, в котором одновременно преследовалась цель достижения максимальной маневренности для ведения воздушного боя. Для этого центр тяжести в полете был совмещен с центром давления примерно на 31% САХ. Имело место мнение, что в этом случае самолет будет более маневренным».

Проводившие войсковые испытания летчики отмечали: «управление самолетом легкое… чувствительно реагирует на малейшее движение рулей. <…> Обладает отличными пилотажными качествами». При перетягивании ручки самолет мог сорваться в штопор, из которого, однако, легко выходил. На планировании и виражах И-16 был недостаточно устойчивым. Здесь ситуация несколько улучшилась с установкой более тяжелых моторов М-62 и М-63, за счет чего центр тяжести сместился вперед.

Поскольку «воздушные самураи» на Ki-27 опасались длительно пикировать под большим углом, и совершать маневры с большой перегрузкой, летчикам И-16 рекомендовалось вести бой на вертикалях. Последовательность действий обычно была следующей. Обнаружив вражеские самолеты, летчики использовали хорошую приемистость для разгона по горизонту с последующим набором высоты, переводя набранную кинетическую энергию в потенциальную. Оказавшись выше противника, истребители занимали выгодную позицию (учитывая положение солнца, взяв упреждение и пр.), и, выбрав подходящий момент, пикировали на цель, рассчитывая зайти ей «в хвост». Сократив дистанцию до эффективной дальности стрельбы, летчики открывали огонь, и, выпустив очередь, использовали набранную на снижении скорость для выхода из атаки с [последующим] набором высоты.

Словом, бой на вертикалях сводился к накоплению кинетической энергии, переводу ее в потенциальную и обратно, с выполнением огневых заходов на цель с выгодных направлений. Со своей стороны, «воздушные самураи», старались втянуть И-16 в бой на горизонталях. За счет низкой нагрузки на крыло и высокой несущей способности планера, Ki-27 выполнял полный вираж на пять-семь секунд быстрее. Японцы также применяли маневры «боевой разворот», «иммельман» и др., поскольку их самолеты имели [установившуюся] скороподъемность выше, чем И-16 тип 5 и 10.

Обнаружив противника первыми, они сначала стремились обеспечить себе превышение по высоте, затем заходили на цель со стороны солнца и атаковали ее с преимуществом в скорости. «Противник всегда стремится к высоте, внезапности, скрытности», - отмечал участник сражения полковник Тимофей Фёдорович Куцевалов (с 7 сентября – командующий авиацией в Монголии). После атаки, группа Ki-27 обычно распадалась на пары и отдельные самолеты, причем часть уходила вверх боевым разворотом и т.п., остальные – вниз «врассыпную». Если противник начинал преследование выбранной «жертвы», та выполняла роль приманки, а оставшиеся «без внимания» летчики маневрировали так, чтобы зайти преследователю в хвост. Когда позволяли условия боя, не только советские, но и опытные японские летчики, выполняли «ранверсман» (переворот на горке) и другие вертикальные маневры, хотя в принципе таковые были выгоднее И-16.

Первый бой, он трудный самый

Предвестником битвы на Халхин-Голе стали стычки 11-12 мая 1939 года между маньчжурскими кавалеристами и монгольскими пограничниками. Используя ее как повод, Квантунская Армия отправила на линию огня полк, а вслед за ним – 23-ю пехотную дивизию (командир - Мититаро Комацубара) с приданными ей танками, крупнокалиберной артиллерией и авиацией. Первыми жертвами истребителей из 24-го «боевого отряда» (сентая) стал связной биплан Р-5, сбитый 21 мая, а на следующий день – И-16 тип 5. Через неделю японцы перешли в наступление, поддержанное ударами бомбардировщиков.

Весенние воздушные бои шли с преимуществом противника, поскольку у летчиков ИАП70 не было боевого опыта, а противник его получил в Китае. Потери составили, не считая других типов: четыре И-16 и один Ki-27. Командир 57-го особого корпуса Фекленко докладывал Начальнику Генерального штаба РККА Шапошникову: «Авиация противника господствует в воздухе. <…> Наша авиация не в состоянии прикрыть наземные войска».

На подмогу прибыло подкрепление – ИАП22, и число И-16 на прифронтовых аэродромах возросло до 52. Противостоящая группировка Ki-27 за счет 11 Сентая увеличилась до 56. Советское командование срочно отправило в Монголию группу опытных летчиков во главе с заместителем командующего ВВС РККА комкором Смушкевичем. Вскоре бои стихли, и Яков Владимирович занялся вопросами подготовки развернутых на ТВД сил и средств к решающему сражению.

Советские и японские летчики возобновили выяснение отношений в двадцатых числах июня. На ТВД перевели 1 Сентай, нарастив численность группировки Ki-27 до 80. Бой 22 июня с участием ста самолетов завершился с потерей 13 бипланов, 4 И-16 и до десяти Ki-27, причем один «воздушный самурай» попал в плен. Встревоженное ростом советской авиации, 27 июня командование Квантунской Армии отправило в рейд на аэродромы «Тамсаг-Булак» и «Баин-Рурду-Нур» тридцать  бомбардировщиков под прикрытием 74 Ki-27.

Ожесточенное противостояние привело к выбиванию материальной части (суммарно – 70 самолетов) и выбытию опытных кадров сторон: погибли командир 22-го ИАП майор Николай Глазыкин, и комэск 24 Сентая капитан Сигенобу Моримото. К концу месяца численность группировки Ki-27 упала ниже отметки 60 единиц, против 93 И-16. Пришлось пополнять 1 и 11 Сентаи дополнительными эскадрильями.

«Второй этап Номонханского Инцидента»

Именно так в документах Квантунской Армии говорилось про новое наступление в Монголии 2-6 июля, поддержанное силами трех бомбардировочных авиаполков. Советское командование отразило его, перебросив в район мотострелковый полк, танковую и две мотоброневых бригады. Встречный бой у горы Баин-Цаган сопровождался налетами авиации; было сбито по десять советских и японских истребителей. А 10 июля развернулось масштабное авиационное сражение: 160 советских самолетов против ста японских.

Выбыли командиры двух полков: капитан Балашев (ИАП22) получил смертельное ранение, а Тосио Като (1 Сентай) - сильные ожоги. Ближе к середине месяца в составе трех «боевых отрядов» сохранилось 86 Ki-27, но часть вышла из строя в ходе боев 21-25 июля с участием до двухсот самолетов, а севший в степи из-за повреждений Ki-27a стал трофеем Красной Армии. Смушкевич приказал доставить его в НИИ ВВС для ремонта и проведения летных испытаний.

Ценную информацию о самолете, а также составе и задачах японской авиации на ТВД, дал майор Фумио Харада. Командира «первого боевого отряда» (1 Сентая) сбил 29 июля старший лейтенант Виктор Рахов на И-16 тип 10. Примерно тогда же сбили и комэска капитана Сайдзи Кани. Всего с мая по июль 1939 года у японцев погибли два командира полков и десять комэсков, еще три комполка выбыли по ранению.

На протяжении второго летнего месяца, японская авиация лишилась 41 самолета, а ВВС РККА - 77, включая 37 И-16. Хотя наши потери были выше, многие пришлись на СБ и бипланы И-15бис, бомбово-штурмовые удары которых поспособствовали разгрому японских войск у Баин-Цагана. Японские бомбардировщики тоже поредели: 2 августа группа И-16 сбила несколько Ki-36, в том числе машину командира полка полковника Кацуми Абэ. Этот день также запомнился массированным налетом советских бомбардировщиков и штурмовиков.

Лишившись к концу июля шестидесяти летчиков, японские военачальники докладывали «наверх» о «войне на истощение». Жаловались, что прибывающие подкрепления не всегда позволяли поддержать численный состав монгольской группировки. Пришлось подтягивать четвертый по счету «боевой отряд» - 64 Сентай. Советские силы дополнил 56-й ИАП, а ранее размещенные полки пополнялись свежими эскадрильями. За три недели августа численность парка И-16 выросла со ста до двухсот пятидесяти. Между тем, воздушные бои продолжались, только 12 августа в них было задействовано 137 И-16 и 60 Ki-27.

Советское контрнаступление

Первая половина августа использовалась сторонами для накопления сил и средств перед решающей битвой. Раскрыв замыслы противника, командование советской группировки решило начать свою операцию днем раньше. Утром 20 августа в воздух поднялась первая, а затем – вторая волна советских самолетов, по триста крылатых машин в каждой. И-16 прикрывали СБ и бипланы И-15бис, наносившие бомбово-штурмовые удары. На следующий день японская авиация провела налет на советские аэродромы силами пятидесяти бомбардировщиков под эскортом 88 Ki-27. На перехват вылетели двести советских истребителей, включая 123 И-16. Пока шли интенсивные бои в воздухе, танки и кавалерия смяли фланги японских войск, и 25 августа замкнули кольцо окружения. Разгром отрезанных от снабжения остатков 23-й пехотной дивизии завершился в последние дни лета.

Японская авиация лишилась многих опытных бойцов. Так, из первоначального состава «первого боевого отряда» выбыли все летчики офицерского звания, а 64-й Сентай потерял две трети авиаторов. Летние бои выбили 17 комэсков, причем, в большинстве своем они были профессионалами с опытом войны в Китае. «Вражеские самолеты налетали на нас подобно туче; наши потери были очень, очень тяжелы», - писал капитан Ивори Сакаи. Отдельные летчики выполняли по четыре-шесть боевых вылетов ежедневно, - сообщал он. Усталость накапливалась, моральный дух – упал, а напористость пошла на убыль. Если в мае-июне «воздушные самураи» рвались в бой не обращая внимание на численное превосходство противника, и отчаянно дрались в июле – начале августе, то ближе к осени они все чаще стали уклоняться от встреч с И-16.

Между тем, смирившись с фактом поражения на земле, командование Квантунской Армии приказало «воздушным самураям» разгромить противника в воздухе. Таким образом, появилась бы возможность сгладить горечь неудач в планировании и ходе «Номонханского Инцидента». Для этого к монгольской границе в конце июля подтянули 33-й Сентай, а в сентябре - 9-й, с тридцатью Ki-10 каждый. Морально устаревшие бипланы дополнили группировку из ста десяти новейших монопланов Ki-27 в составе четырех ранее размещенных «боевых отрядов» и пятого вновь прибывшего – 59-й Сентай.

Заметим, что к началу 1939 года японцы разместили на китайской территории пять полков на Ki-27a, и столько же задействовали на Халхин-Голе в августе-сентябре, из восьми, расположеных на континенте (исключение составили «боевые отряды» под номерами 4, 5 и 13). Всего через монгольское небо прошло около двухсот Ki-27, и потери среди них оказались столь велики, что большинство из 180 вновь собранных за вторую половину 1939г. машин (Ki-27b) шло на пополнение материальной части пяти полков, потрепанных на Халхин-Голе. До конца года на данный тип истребителя перешла лишь пара новых полков, причем оба на базах в Маньчжурии.

Словом, наземная часть сражения к осени утихла, а воздушная продолжалась еще неделю, с единовременным вовлечением до трехсот самолетов. После перерыва по погодным условиям, 14 сентября бомбардировщики пошли в атаку на советские аэродромы, но были рассеяны, а эскорт из 45 Ki-27 связали боем 90 советских истребителей. Последний воздушный бой над Халхин-Голом состоялся 15 сентября с участием 180 японских самолетов из пяти сентаев (1, 11, 24, 59 и 64). Советские летчики заявили об уничтожении 19 вражеских самолетов, а самураи – о 39 победах. На самом же деле, сбитыми оказались по девять японских бомбардировщиков и истребителей, один И-16 и пять «чаек».

Результаты последнего боя говорят сами за себя. Никакой «победы в воздухе» у Квантунской Армии не получилось; наоборот, возросшее мастерство советских летчиков и поступление на фронт новейших модификаций И-16 окончательно склонили чашу весов в сторону СССР. Согласно данным советской стороны, с 22 мая по 15 сентября 1939 г. самолеты ВВС РККА, действовавшие с монгольских аэродромов, выполнили 20524 вылетов, выпустили более миллиона пуль и 58 тысяч снарядов к 20-мм авиапушкам, сбросили 78 тыс. бомб общим весом около 1300 тонн. На заключительном этапе сражения советская авиация оказала мощную поддержку сухопутным войскам, выполнив за август — сентябрь около 14,5 тысяч боевых вылетов (70% за всю монгольскую кампанию).

Политические последствия

16 сентября 1939 года стороны конфликта подписали перемирие. Пришло время подводить итоги. Премьер-министр князь Каноэ Фумимаро высказался честно и определенно: «Японии потребуется еще пару лет, чтобы достигнуть уровня техники, вооружения и механизации, продемонстрированного Красной Армией в боях в районе Номонхана». Ближе к концу года военачальники составили «Пересмотренный план наращивания мощи сухопутных войск», предусматривающий увеличение числа авиационных эскадрилий до 160. Они понимали: силы армейской авиации уступают по качеству и количеству ВВС РККА, а исправление ситуации потребует серьезных долговременных усилий.

Японским политикам и военачальникам прозрение пришло не само по себе, а в результате анализа событий «Номонханского Инцидента». Ведь главная цель провокации на монгольской границе заключалась в том, чтобы путем ограниченного (контролируемого) вооруженного конфликта показать Москве силу Квантунской Армии. А затем, в рамках переговорного процесса по урегулированию создавшейся ситуации, выторговать у Москвы обещание прекратить поддержку сражающегося Китая, и, тем самым, обречь его на полную оккупацию японскими войсками.

Захват Поднебесной был «голубой мечтой» японских милитаристов. Летом 1938 года они сосредоточили на китайском фронте 23 дивизии (две трети всех своих сухопутных войск), и еще одиннадцать – в Корее и Манчжурии. Воздушную поддержку им обеспечивали 600 боевых самолетов из общего числа 1500 в составе японской авиации. Ближе к концу 1938 года пала столица – город Нанкин, на протяжении следующего практически все побережье страны отошло под власть Токио, а 850 тысяч японских солдат и офицеров готовились к новым завоеваниям. Однако сражение на Халхин-Голе показало неспособность Квантунской Армии противостоять высокотехнологичному противнику – Красной Армии. Не прошла проверку и оказалась несостоятельной вся японская военная доктрина тех лет, а также стратегия последовательной экспансии в Китае как подготовка к большой войне с Советским Союзом. После Халхин-Гола вместо Хокусин («Движение на Север») главенствующей стратегией стала Нансин («Движение на Юг»).

Князь Каноэ и другие дальновидные японские политики реально оценивали происходящее, что трудно сказать о правительствах и прессе «демократических стран». Когда сражение на Халхин-Голе находись в самом разгаре, появились июльское 1939 года «Соглашение Арита-Грейги», согласно которому Лондон «полностью признает действительное положение в Китае» и «особые права» японской армии на «обеспечение собственной безопасности и поддержание общественного порядка в районах, находящихся под ее контролем». Словом, англичане подписали условия, которые, по сути, Токио предлагал и Москве тоже. Но Кремль упорствовал в поддержке китайских патриотов и националистов. Так, в июне 1939 года, когда события на монгольской границе пошли на эскалацию, в Китай на дальних бомбардировщиках ДБ-3А перелетела группа советских летчиков-добровольцев во главе с Григорием Кулишенко.

Эти машины дополнили поставленные туда ранее скоростные бомбардировщики СБ, истребители И-15бис и И-16. Позднее китайский авиапарк пополнился опробованными на Халхин-Голе истребителями И-153 и И-16 в комплектации с двигателями М-62. Всего в 1937-1940гг. СССР поставил Китаю 1250 самолетов разных марок. Советские воины-интернационалисты занимались обучением местных кадров и сами шли в бой с захватчиками. Более двухсот советских летчиков погибли, защищая Китай в 1937-1940гг. Наша военная помощь раздражала Токио, и там были готовы пойти на многое, чтобы она прекратилась.

Редакционная статья газеты New York Times, выпуск от 20 июля 1939 года, охарактеризовала вооруженный конфликт на границе Монгольской Народной Республики и марионеточного государства Маньчжоу-Го как «странную войну, ожесточенно ведущуюся в глухом захолустье мира», а посему «недостойную внимания». Однако последующие события показали, что так думали далеко не все. За обстановкой у Номонхана пристально следили в окружении Гитлера. Разгром окруженной японской группировки завершился 31 августа, а следующим утром германские войска при поддержке Люфтваффе вторглись в Польшу, началась Вторая Мировая Война…

Победа Красной Армии на Халхин-Голе послужила главной причиной, побудившей Японию отказаться от планов «большой войны» с Советским Союзом. Вместо того, в Москве был подписан «пакт о нейтралитете». Токио соблюдало его в течение всей войны в Европе, отказываясь выступить против СССР на стороне фашистской Германии.

Ложь, вранье и статистика

Советско-монгольские войска потеряли 18,5 тысяч убитыми и ранеными. Среди них - 174 убитых и пропавших без вести летчиков, ранения получили еще 113. Согласно официальным японским данным, погибло 152 авиатора, включая около ста летчиков-истребителей, а 66 получили серьезные ранения. Еще с десяток выпрыгнули с парашютом над монгольской территорией, и, при обмене военнопленными, вернулись к своим. Соблюдая кодекс чести самураев, многие сделали себе харакири, майор Фумио Харада застрелился, и лишь считанные личности категорически отказались самостоятельно лишать себя жизни.

Если по части авиаторов существует предельная ясность, другие цифры по Квантунской Армии сильно расходятся. Советские данные: более 61 тыс. убитыми, ранеными и пленными. Японцы признали потери 8400 убитыми и 8766 раненными. Разница – огромна, и лишь частично объясняется участием в сражении баргутских кавалеристов марионеточного государства Маньчжоу-Го. Независимые японские историки оценивают безвозвратные потери цифрой не менее 25 тысяч. Словом, и тут вмешалась пропаганда.

Материальный урон советской стороны по архивным документам составляет 249 самолетов, включая 207 боевых и 42 – в происшествиях. Сюда входят 87 сбитых И-16 плюс 22 списанных. ВВС РККА также лишилась 87 одноместных бипланов, остальное – бомбардировщики. Квантунская Армия говорила о 1340 сбитых самолетах, плюс пятьдесят уничтоженных на аэродромах. По другой версии – в воздушных боях «самураи» уничтожили 1162 советских самолета и еще 98 сожгли на земле. Согласно разведданным, русские перебросили на ТВД три тысячи самолетов! Если бы все они были типа «СБ», тогда суммарный размах крыльев составил бы 60 километров – чуть меньше участка границы, на которую, собственно, и покушались иностранные захватчики.

Советское командование оценило потери противника за период с 22 мая по 15 сентября в 646 самолетов, включая 564 истребителя. Из них 588 (529 истребителей) сбито в воздушных боях и еще 58 (35 истребителей) уничтожено при налетах на аэродромы. Зенитчикам записали 14 самолетов. Официальные японские потери Квантунской Армии – 162 самолета, включая 88 в воздухе (в т.ч. 63 истребителя) и 74 на земле (списаны из-за полученных от вражеского огня повреждений). Из них истребителей: 96 Ki-27 и один Ki-10. Подробный расклад дается в статьях японского историка Эйчиро Секигавы (Sekigawa, Eiichiro) «Необъявленная война в воздухе» (The Undeclared Air War). Он составлен на основе архивных документов типа «Описание боевых действий в Манчжурии».

Хотя этими цифрами (ввиду отсутствия иных от японской стороны) и пользуются для последующего анализа практически все независимые историки и аналитики, есть достаточно оснований полагать, что они являются весьма заниженными. Поскольку, даже по японским источникам, сразу по прилету к линии фронта, в августе были сбиты сразу несколько бипланов Ki-10, причем приводятся конкретные фамилии погибших летчиков, пилотировавших эти машины. Согласно российским историкам, реальные потери японцев примерно равны советским, - 250 самолетов. Такой вывод можно сделать исходя из приведенных выше цифр убыли личного состава, с учетом поправки на то, что подавляющее большинство японских бомбардировщиков были одномоторными с экипажем из двух человек, а советские – более крупными двухдвигательными, из трех.

Вы «ас» или… ?

Потери противника оценивались «по донесениям летного состава», и часто шли с большим завышением. Например, в ходе битвы за город-крепость Сингапур, который капитулировал 15 февраля 1942 года, союзники потеряли 167 истребителей «Харрикейн» и «Буффало» плюс 26 машин других типов, уничтожив 183 японских самолета. Со своей стороны, «воздушные самураи», продолжавшие летать на Ki-27, претендуют на 390 побед при собственных потерях 92. Словом, японцы занижали свои потери и завышали вражеские не только на Халхин-Голе. Вот только по какой-то «непонятной» причине на Западе предпочитают не пользоваться «самурайскими» цифрами в публикациях о Второй Мировой Войне, когда речь идет о действиях англо-американских сил, и с удовольствием приводят их, рассуждая о Халхин-Голе.

Между тем, И-16, Ki-27, «Харрикейн» и «Буффало» - самолеты одного поколения, с сопоставимыми летно-техническими характеристиками. Проведенный выше сравнительный анализ японских и советских истребителей показывает, что изделие фирмы «Накадзима» обладало рядом серьезных недостатков. Они были известны противоборствующей стороне и учитывались летчиками, ведущими воздушный бой.

Вооружившись технической информацией, объективной (и не очень) статистикой, обратимся к анализу заявок «воздушных самураев», отличившихся в Монголии. Интересный факт: из трех японских «асов» с наибольшим числом заявленных побед на Халхин-Голе, там же погибли двое - Хиромичи Синохара (58) и Кендзи Симада (27). Первый свой бой Синохара провел 27 мая, а ровно через месяц «сбил» в одном вылете одиннадцать самолетов! Вспомним о боезапасе Ki-27 – тысяча патронов калибра 7,7 мм. Получается, что, в среднем, для уничтожения одного советского самолета Синохара производил всего-навсего 90-91 пулеметный выстрел.

Между тем, известны случаи, когда бомбардировщик СБ возвращался на аэродром с несколькими сотнями пробоин от пуль и осколков зенитных снарядов. Достаточно живучими были и истребители И-16: у них был прочный планер, бронированные спинки кресел и протектированные баки. Попав под огонь, летчики отчаянно маневрировали, затрудняя противнику прицеливание. Согласитесь, что-то в рассказах о сверхрезультативных японских летчиках «не сходится».

Синохара погиб 28 августа. Между тем, из четверки самых результативных советских летчиков (Грицевец – 12 сбитых, Жердев – 12, Нога – 9) до окончания конфликта погиб всего один - Рахов (8 побед). При этом каждый из них выполнил по сто самолетовылетов и более (рекордная цифра – 160, у Ворожейкина). Почему же при столь высокой «экспозиции», их не сбили «более способные» «воздушные самураи»?!

Двадцати шести авиаторам – участникам боев на реке Халхин-Гол было присвоено звание Героя Советского Союза. Впервые в истории этой награды, С. И. Грицевец, Г. П. Кравченко и Я. В. Смушкевич стали дважды Героями Советского Союза. Советские летчики приобрели в Монголии богатый боевой опыт, а командиры — практические навыки оперативного руководства и организации боевой работы в условиях реальных военных действий. Проанализировав итоги сражения, внесли коррективы в программу подготовки военных авиаторов, отводя больше внимания действиям истребителей в составе больших групп.

Словом, в мае-сентябре 1939 года советская авиация успешно прошла очередную проверку в реальных боевых условиях, что помогло ей укрепиться и лучше подготовиться к грядущим событиям.


Владимир Карнозов


комментарии (2):

Algirdas      09/01/2020 [00:42:23]#1
Dear colleagues, let's be politically correct and make conclusions after Russians fully open their WWII archives...
Othervise such article looks like propoganda...

mmike      10/01/2020 [11:44:31]#2
Algirdas - в статье анализируются конкретные исторические факты. А вот требование политкорректности при обращении к истории - как раз и есть пропаганда.





Полная или частичная публикация материалов сайта возможна только с письменного разрешения редакции Aviation EXplorer.










Материалы рубрики

AVIA.RU
Дважды обманувшая смерть. Памяти журналистки Ольги Божьевой
ФАВТ
Памяти товарища Сафро Бориса Давидовича
Виктор Горлов
Борис Павлович Бугаев – явление в отечественной авиации
AVIA.RU
История летной службы отечественной гражданской авиации
AVIA.RU
Трехтомник по истории авиационного двигателестроения России
AVIA.RU
Издан уникальный фотоальбом «История авиации России»
AVIA.RU
Ушел из жизни Владимир Николаевич Кривошеев
Росавиация
Михаилу Михайловичу Терещенко исполняется 80 лет



Валерий Окулов
Поздравление со 100-летием Гражданской авиации России
AVIA.RU
Ушел из жизни Владимир Владиславович Солдатов
Юрий Михальчевский
Будущее – в нашей истории!
AVIA.RU
Владимиру Горбунову исполняется 60 лет
Борис Елисеев
За полвека – три ректора!
AVIA.RU
Памятник А.Н. Туполеву и новый музей открыты в год 100-летия ОКБ Туполева
AVIA.RU
Николай Столяров - основоположник советской авиационной эргономики
журнал "АвиаСоюз"
Школа летчиков-испытателей: славная история, современные реалии
журнал "АвиаСоюз"
Профессионализм и ответственность

Ветеран, который всегда в строю
AVIA.RU
Пилот, руководитель, общественный деятель
Згировская Е.Д.
Памяти Виктора Дмитриевича Кузнецова
Владимир Карнозов
Как Америка Москве «Томагавками» помогла
Крылья Родины
Стратегия успеха Виктора Чуйко
AVIA.RU
Александру Яновичу Книвелю исполняется 70 лет
Росавиация
Памяти Юрия Петровича Дарымова
Росавиация
Памяти Виталия Александровича Соломатина
AVIA.RU
Памяти Алексея Маркияновича Горяшко
Росавиация
Памяти Стромова Анатолия Петровича
Росавиация
21 сентября 2021 года ушел из жизни Петр Дмитриевич Жильцов_
Ростех
Авиастар - завод для «толстых» фюзеляжей

Ушла из жизни З.П. Румянцева

Ушел из жизни Николай Васильевич Рыжаков
Владимир Карнозов
Появление и развитие тяжелого истребителя
AVIA.RU
Поздравляем Василия Сергеевича Шапкина с 60-летием
AVIA.RU
Иркутский авиазавод: крылья России
Илья Вайсберг
«АНТОНОВ»: 75 лет в полете!
Ростех
Путешествие с Ростехом: Самара
Борис Елисеев
МГТУ ГА - крупный авиационный образовательно-научный комплекс
Ростех
Александр Яковлев: «Конструктор должен быть и мечтателем»
Ростех
Авиация – космосу: связанные одним небом
Александр Книвель
Александр Иноземцев - легенда российского авиастроения

 

 

 

 

Реклама от YouDo
erid: LatgC2XoP
Бытовой ремонт: http://remont.youdo.com/facing/facing/flats/bath/, посетить сайт.
 
РЕКЛАМА ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ АККРЕДИТАЦИЯ ПРЕСС-СЛУЖБ

ЭКСПОРТ НОВОСТЕЙ/RSS


© Aviation Explorer